Шуттовская рота

Правила на этом Оазисе устанавливало не правительство, а владелец, и почти все, что могло пополнить сундуки станции, было разрешено и законно. Неудивительно, что одним из основных развлечений, не только разрешенным, но и поощряемым, были азартные игры.

В конце концов группа инвесторов оценила возможности станции и выкупила ее у наследников первоначального владельца. Сотни миллионов вложили они в реконструкцию и модернизацию станции, не говоря уже о грандиозной рекламной кампании, предпринятой с целью изменить имидж станции и представить ее как курортное место для семейного отдыха на дальних рубежах. Станции дали новое имя – Лорелея.

Этим новым названием она была частично обязана маяку, который, по слухам, был настолько мощным, что мог создавать помехи в соседних солнечных системах. В подкрепление вездесущей рекламы маяк следил за тем, чтобы никто не пересек этот сектор пространства, не узнав об искушениях и прелестях Лорелеи. «Хоть раз посетите Лорелею, – кричала броская реклама, – и вам больше не захочется ее покинуть!»

Действительность оказывалась немного более мрачной. Посетите Лорелею один раз, и вам, возможно, не удастся ее покинуть. Не то чтобы существовала физическая опасность – ни в коем случае, ведь пострадавший турист мог стать плохой рекламой. Реальную опасность на Лорелее представляли его знаменитые казино-кровопийцы.

Внутреннюю часть колеса космической станции закрыли и раскрасили так, что она выглядела как громадное колесо рулетки, которое, привлекая взоры пассажиров тех кораблей, где имелся внешний обзор, выполняло еще и практическую функцию. Поверхность этого колеса являлась в действительности огромной солнечной батареей, неустанно собирающей энергию звезд и подающей ее в многочисленные казино, которые ее потребляли, да еще как!

Казино источали внушающий благоговение ослепительный свет, каждое старалось затмить своим блеском соседей. Несмотря на то что на станцию не проникал солнечный свет, массивный круговой главный коридор не нуждался в фонарях, как не нуждались в фарах электромобили, перевозящие туристов по внутренним маршрутам. Та самая искусственная гравитация, которая не давала строить здания выше четырех этажей, заставляя казино расти вширь, а не вверх, позволяла громоздить на них световые рекламные панно. Световые панно являли собой впечатляющее зрелище, они почти парили в воздухе, наперебой привлекая внимание пролетающих туристов. Такие панно по всей Полосе заливали внутреннее пространство станции почти по-дневному ярким светом – почти по-дневному, так как интенсивность освещения тщательно контролировалась, чтобы создавать иллюзию темного неба над казино и таким образом усилить впечатление от световой рекламы. На Лорелее не было ни дня, ни ночи, только постоянные сумерки, сквозь которые туристы, отдыхающие и, конечно, игроки шагали, ехали или бродили в поисках удовольствий. Единственной уступкой нормальным человеческим потребностям было то, что на окнах номеров в гостиницах при казино висели плотные шторы и можно было при желании загородиться от света, например если хотелось спать.

Разумеется, на Лорелее старательно поддерживали иллюзию того, что здесь никто не спит. Казино никогда не закрывались, так же как рестораны и магазины. Развлекательные программы, рассчитанные на то, чтобы завлечь посетителей в то или иное казино, рекламировались без точного указания времени начала, просто как идущие «через каждые три часа».

Короче, Лорелею пронизывало ощущение безвременья, продуманное и имеющее определенную цель. Чем дольше люди играют, тем лучше для казино. Хотя клиенту и достается иногда «случайное попадание в точку» или «жирный куш», но если игроки достаточно долго делают ставки, прибыль заведения все равно их перекрывает, и весь выигрыш плюс все то из привезенного, что они готовы проиграть, оказывается в конце концов в сейфах казино.

Вот где была подлинная ловушка Лорелеи, и многие из тех, кто прибывал сюда на личном корабле, покидали станцию на общественном транспорте. Те же, кто не мог уже позволить себе даже перелет на общественном транспорте, вливались в ряды рабочих станции, чтобы собрать достаточно денег на дорогу, но удавалось это редко кому, поскольку они обычно не могли устоять перед искушением попытать счастья за столом еще разок, а заведение со скучающим видом прикарманивало их сбережения. Наиболее упорные вырывались из ловушки с клятвой никогда больше не возвращаться, но их быстро сменяли вновь прибывшие пассажиры с горящими глазами и толстыми бумажниками, и каждый планировал повеселиться и, может быть, мгновенно выиграть целое состояние, поставив на счастливую карту.

Этот обновляющийся поток казался бесконечным, так как рекламная машина Лорелеи действовала с безжалостной эффективностью и постоянно изыскивала все новые способы расписывать публике соблазны Лорелея. Поэтому людей осведомленных не удивило, что журналисты уже были в курсе и ждали прибытия на Лорелею роты «Омега».

– Простите, мистер Шутт?