Шуттовская рота

– Но не кажется ли вам, что огневой мощи целой роты Космического Легиона слишком много для обычного дежурства в охране? – не отставал журналист, игнорируя попытки Шутта переключить внимание со своих легионеров на световые табло казино.

– О, мы не станем брать свое обычное оружие на дежурства в казино, Джейк, – небрежно рассмеялся Шутт. – Но я всегда считал, что легче удержаться от применения имеющегося оружия, чем воспользоваться тем, которого у тебя нет, если вы меня понимаете. – На короткое мгновение он перевел взгляд с журналиста прямо в объектив камеры, словно обращался к кому-то из зрителей персонально.

– Должен признать, твой приятель умеет давать интервью, – сказал Дженни один из репортеров. – Он производит впечатление простецкого парня, но при этом как-то умудряется дать понять, что с ним лучше не связываться. Ничего такого, что может отпугнуть местных туристов.

– Да, но ты посмотри на некоторых из его уродов-легионеров. Я лично пугаюсь при одном взгляде на них.

– Эти-то как раз не самые страшные, – вставила Дженни. – Вот увидишь.

Голос ее замер, и она впилась в монитор, где как раз крупным планом показывали выстроившихся позади Шутта солдат. Будто читая ее мысли, камера медленно двигалась вдоль шеренги, показывая ее от одного фланга до другого.

Небольшая морщинка прорезала лоб журналистки, пока она вглядывалась по очереди в каждое лицо. Что-то тут было не так. Когда она брала у них интервью, не говоря уже о том времени, когда общалась с их командиром, она научилась узнавать многих легионеров и теперь поняла, что в шеренге кое-кого не хватает!

Где Шоколадный Гарри? Он выделяется в любой толпе. А женщина, стоящая рядом с Клыканини, – миниатюрная, но это не Супермалявка. И кстати, где Бренди? Старший сержант роты должна стоять перед строем, а ее нигде не видно.

– Ты это пишешь? – спросила Дженни, не отрывая глаз от экрана.

– Да, мне кажется, это может вызвать большой интерес, если мы решим прокрутить запись у нас. А что?

– О, ничего. – Дженни неожиданно заулыбалась с невинным видом. – Просто я в свое время забыла попросить у Уилларда фотографию, и эта запись может стать неплохим сувениром на память, пока мы снова не встретимся. Можешь сделать мне копию, когда передача закончится?

– Считай, ты ее уже получила.

Однако, когда оператор снова отвернулся к экрану, улыбка исчезла с лица Дженни, и она, потихоньку пятясь, отошла от монитора.

– Сидни, – прошептала она, увлекая в сторонку одного из фотографов. – У тебя сохранились снимки, которые ты делал для репортажа о команде, когда они еще служили у нас? Все снимки, не только те, что пошли в дело.

– Конечно. А что?

– Принеси их и поищи пленку с записью их соревнований с «Красными Орлами». Потом приходи ко мне в просмотровую номер два – срочно.

– Что случилось?

– Еще не уверена, – загадочно улыбнулась она, – но если меня не подводит интуиция, на Лорелее заваривается каша.

В полумраке гостиной в просторном пентхаусе одного из небольших казино Лорелеи, старательно отгороженной шторами от световых реклам, выстроились, словно шеренга привидений, голографические изображения роты «Омега».

Лаверна сидела в одном из углов дивана, уставившись на них характерным для нее неподвижным взглядом и застыв как статуя, так что ее можно было принять за предмет обстановки комнаты. Выражаясь точнее, она была похожа на торшер, так как ее кожа цветом напоминала черную эмаль, которой часто покрывают эти светильники, а длинное худое тело казалось просто скелетом. Тем не менее в ее движениях чувствовалась легкая элегантная грация, когда она поднялась, подошла к закрытой двери спальни и резко постучала в нее костяшками пальцев.

– Макси! – позвала она, слегка повысив голос, чтобы ее было слышно за дверью. – Тебе лучше выйти сюда.

– Что? – раздался приглушенный голос из-за двери.

– Это важно, – коротко ответила Лаверна.

Она вернулась на место, не дожидаясь последующих возражений или комментариев. Свое мнение она высказала, а с ним редко не считались.

Спустя несколько секунд двери спальни открылись и появилась Максина Пруит, закутанная в домашний халат. Это была маленькая женщина лет пятидесяти, со скуластым угловатым лицом, которое в молодости могли бы назвать «запоминающимся», но сейчас, в сочетании с пронизывающим взглядом и тронутыми сединой волосами, можно было охарактеризовать только как «суровое». Благодаря безвременью жизни на Лорелее она, как и многие другие местные жители, спала не в какое-то определенное время, а от случая к случаю, урывками, когда ее одолевала усталость. Однако, несмотря на возраст, Максина все еще была весьма энергична, активна и задавала трудный темп тем, кто на нее работал.

– Что там, Лаверна? – спросила она без гнева.