Сибирь. Эпопея века \\ Сибирский вызов

В общем, ночь пролетела быстро, а наутро мимо окон замелькали реки, наполовину схваченные льдом, облысевшие сопки, чья отливающая черненой медью поверхность кое-где чуть ершилась чахлыми стволами березок. Пейзаж меняется, как кадры в черно-белом кино. В глубине долины пересекаем хвойный лес — ели, сосны, и снова на протяжении пятидесяти километров холодная пустыня без единого следа присутствия человека, кроме рельсов одноколейки да небольших пристанционных строений.

ДВА ЧАСА ПО УХАБАМ

В конце пути, в Чегдомыне, — возврат к цивилизации. Целые составы с лесом и углем стоят под погрузкой или ожидают зеленого света. Интересна история этого районного центра.

Советская власть, сформировавшаяся в огне гражданской войны и двадцатилетие спустя поставленная перед необходимостью противостоять фашистскому нашествию, постаралась сразу же после окончания войны прежде всего развить уже существующий потенциал, а потом перейти к изыскательским работам на новых обширных площадях. Примером тому может служить и судьба Чегдомына.

До 1927 года эту территорию населяли лишь несколько племен эвенков и якутов, живущих скотоводством и рыбной ловлей. Затем здесь были открыты месторождения каменного угля. Начинается освоение района. В 1939 году объявляется о начале строительства города Чегдомына и железнодорожного одноколейного ответвления, которое соединит его с расположенной к югу Транссибирской магистралью и позволит транспортировать продукцию бассейна. Но в тяжелый 1942 год, когда гитлеровцы подошли к Волге, был отдан приказ снять рельсы и отправить их под Сталинград и Саратов для нужд фронта.

Линия была восстановлена лишь после войны. Четыре местные шахты, продукция которых перевозится по этой дороге, дают сейчас около полутора миллионов тонн угля в год.

Через несколько лет тяжелые составы пойдут отсюда через Ургал на БАМ, который станет мощным средством для быстрого развития этого района. Здесь появятся промышленные предприятия по переработке трех-четырех миллионов кубометров древесины, которые ежегодно будет давать тайга, и, наконец, будут открыты новые угольные шахты. Районный центр Чегдомын был избран в качестве опорного пункта или, если хотите, стартовой площадки для строительства города Ургала и нескольких сотен километров полотна БАМа.

С востока, от Комсомольска-на-Амуре, и с запада, от Тынды, другие отряды продвигаются навстречу здешним строителям.

Чтобы добраться до Ургала, нужно ехать из Чегдомына примерно два часа посреди скудной природы по временной насыпной дороге, разбитой весенней непогодой. Повсюду здесь под верхним слоем почвы, сейчас превратившимся в болото, — вечная мерзлота, непроницаемая для корней деревьев. Вокруг видны лишь кустарники да довольствующиеся малым чахлые березки.

ГОРОД НА СВАЯХ

А вот наконец и Ургал — несколько законченных комфортабельных домов, временные постройки, фундаменты, строительные площадки, где стоит шум от десятков работающих механизмов и машин, ревут мощные грузовики, ухает при ударе о сваи молот…

Еще в начале зимы 1974 года здесь ничего этого не было. А к 1983 году это будет город с десятью тысячами жителей, со школой на 1200 учащихся (ее фундамент уже заложен), с поликлиникой, которую я уже смог посетить, с теплоэлектроцентралью и сорока четырьмя современными пятиэтажными домами.

У подъездов домов, наблюдая за детьми, что-то шьют и вяжут женщины — самое обычное зрелище, встречающееся почти повсюду. Но мы находимся в семи часовых поясах от Москвы (девять от Парижа) и в тысяче километрах от ближайшего промышленного центра.

Для возведения здесь одного пятиэтажного жилого дома нужно вбить на тридцатиметровую глубину сто бетонных свай. Для больницы их понадобится шестьсот. Классический фундамент не подходит — в условиях вечной мерзлоты он может "поплыть" под тяжестью здания, и оно рухнет. Для строительства промышленного предприятия приходится решать еще более тяжелые проблемы. Помимо сотен свай, необходимо специально подготовить почву, которую на один — три метра в глубину "фаршируют" камнями. Стоимость строительства, естественно, поднимается на 40–50 %.

Пионерами Ургала были триста украинцев-добровольцев, прошедших тщательный отбор, что, впрочем, характерно и для всех других отрядов БАМа (на других участках линии трудятся отряды из Грузии, России, Молдавии и других республик). Сибирь не прощает даже малейших ошибок, а трусость, пьянство и лень могут привести к катастрофическим последствиям для изолированных посреди тайги или степи сообществ людей.

3 месяца они жили в вагончиках, заброшенных сюда вертолетами или доставленных на полозьях, ровно столько времени, сколько понадобилось для расчистки площадки и оборудования жилищ, способных противостоять пятидесятиградусному морозу.

В 1974 году они не располагали еще рассчитанными на такой холод специальными грузовиками, и шоферы посменно работали днем и ночью, не выключая двигателей машин — единственная возможность поддерживать их на ходу.