Сибирская эпопея

Один из локомотивов сошел с рельсов, потащив под откос весь состав. Цесаревич Николай, наследник престола, оказавшийся вместе со своими близкими в вагоне-ресторане, также поведал об охватившем его ужасе в одном из писем своему дяде, Великому князю Сергею Александровичу: «В жизнь свою не забуду я того ужасающего треска, раздавшегося от всех ломавшихся вещей, стекол, стульев, звона тарелок, стаканов и т. п. Я невольно закрыл глаза и, лежа, ожидал все время удара по голове, который сразу покончил бы со мной; до того был я уверен, что настал последний час, и что наверное многие из нас уже убиты если и не все. После третьего толчка все остановилось. Я лежал очень удобно на чем-то мягком и на правом боку. Когда я почувствовал сверху холодный воздух, то открыл глаза, и мне показалось, что лежу в темном и низком подземелье <…> Когда я еще вылезал, я с леденеющим ужасом подумал о дорогих Papa и Mama и никогда не забуду ту божественную радость, когда увидел их стоящими на крыше бывшей столовой в нескольких шагах от меня».³⁴

Перед глазами первых свидетелей происшествия, прибежавших со станции, предстала жуткая картина. «Все основание с колесами выбросило, стенки сплюснулись и только крыша, свернувшись на одну сторону, прикрыла находившихся в вагоне. Невозможно было представить, чтобы кто-либо мог уцелеть при таком разрушении. Но Господь Бог сохранил Царя и Его Семью: из обломков вагона вышли невредимыми Их Величества и Их августейшие Дети»,³⁵ – сообщил корреспондент одной из столичных газет.

У станции Борки царил неописуемый хаос. «Душераздирающе было слышать крики и стоны и не быть в состоянии помочь этим несчастным или просто укрыть их от холода, так как у нас самих ничего не осталось»,³⁶ – вспоминала императрица. Из-под обломков поезда были извлечены тела 23 погибших и еще 37 человек обнаружены ранеными. Члены же императорской семьи отделались лишь царапинами, порезами на руках у царицы, синяками на ляжках Его Величества и несколькими вмятинами в области мышц. По преданию, царь Александр подпирал плечами и руками рухнувшую крышу вагона, что спасло жизнь пассажирам[98]. Случившееся было знаком судьбы, «чудом в Борках», как назвали его в официальном сообщении: благополучный исход железнодорожной катастрофы для царя и его семейства служил наглядным проявлением Божественного покровительства, что представляло важность в медийном и символическом плане для царствования Александра III, которое началось с убийства его отца.

Поначалу, конечно же, опасались, что случившееся – дело рук террористов. Действительно, отцу Александра III уже довелось стать объектом покушения на железной дороге – первого в истории теракта подобного рода – в ноябре 1879 года. Однако официальное расследование, проведенное по горячим следам, установило, что причины крушения были чисто техническими: поезд мчался со скоростью 72 км/ч на участке пути, допускавшем не более 40 км/ч, а железнодорожное полотно имело дефекты и опасно колебалось. Наконец, состав был сформирован в нарушение правил техники безопасности, поскольку легкий вагон министра путей сообщения поместили между двумя тяжелыми локомотивами. Слишком длинный, слишком тяжелый, слишком быстрый – таково было заключение экспертов, собравшихся на месте происшествия и выдвинувших обвинение в преступной небрежности. Подготовленный ими доклад положил конец карьере упомянутого министра путей сообщения, а им был не кто иной, как адмирал Посьет, «крестный отец» Транссиба, вынужденный подать в отставку через две недели после катастрофы.

В результате этого непредвиденного поворота событий на сцене появился человек, у которого, не случись катастрофы в Борках, не было бы ни малейшего шанса сделаться творцом крупнейшей стройки века. Звали его Сергей Витте: фамилия отдаленно указывает на голландские корни. Примерно столетием ранее один его предок, работавший лесничим, приехал попытать счастья в Прибалтике. На момент катастрофы в Борках Витте был лишь обычным управляющим Общества Юго-Западных железных дорог, частной железнодорожной компании, каких в России насчитывалось тогда несколько десятков. Компания эта владела сетью железных дорог, соединявших столицу с Варшавой, Киевом и черноморским побережьем. Свой пост Сергей Витте занял всего за несколько месяцев до происшествия, однако он уже имел случай познакомиться с самим царем при странных обстоятельствах.