Сибирская сага. Афанасий Бейтон

Но и без того места эти были неспокойные. Мордовские и татарские деревни, отошедшие под руку Московского царя после пресечения рода местных владык из рода Кудашевых, облагались большой данью. Люди постоянно привлекались на тяжелые работы по укреплению засечной черты, рубку леса, возведение валов, строительство башен, острогов и крепостей. Возмущение росло. Русские «государевы крестьяне», некогда переселившиеся на «свободные земли», теперь тоже страдали от постоянного роста повинностей. Достаточно было искры, чтобы все заполыхало. И искра появилась: на Волге объявился удачливый атаман Стенька Разин. Промышляя у персов, он сколотил свою ватагу, которая и стала ядром бунта – костра, охватившего уже все Поволжье.

Все это Бейтон узнал еще в Москве, расспрашивая сведущих людей, читая выпрошенные в приказе грамоты и отписки тамбовских воевод и чиновного люда. Здесь задача даже сложнее, чем была в Томске. Две беды: с юга – крымчаки и ногайцы, а с севера и востока – собственные подданные, доведенные до крайности тяглом и поборами. Вот оно и полыхнуло. Под Тамбовом уже более пяти тысяч бунтовщиков громили и жгли усадьбы, захватывали городки, осаждали Тамбов. Воевода Яков Хитрово метался по окрестностям, но сил не хватало – основные войска держали в более опасных частях границы с Диким полем.

Пока же все шло мирно. Миновали Коломну. В большой Рязани сделали остановку. Капитан дал сутки отдыха стрельцам, казакам и своим холопам. Но поскольку за Рязанью начинались места уже опасные, приказал всем привести в порядок вооружение. Вечером осмотрел, прочищены ли ружья, отточены ли бердыши и сабли, достаточно ли пороха. Осмотром был доволен. На свои деньги купил бойцам угощения. Однако утром уже собирал отряд, выстраивал телеги со скарбом, пушки и пушкарей.

Выступили еще до полудня. На ночевки становились лагерем, выставляли караулы. Стрельцы были обучены. Сложностей у капитана почти не случалось. Постепенно леса стали реже. Начиналась степь. Меньше становилось деревенек да и просто следов человеческого жилья. Дыхание Дикого поля уже начало сказываться. Бейтон приказал высылать вперед охранение из двух конных, а стрельцам организовать охрану по сторонам. Хоть и ворчали стрельцы, но команды исполняли. Староста же, командир стрелецкого отряда Василий Квашня, оказался человеком на редкость понятливым: сам выставлял караулы, проверял, бдят ли, не заснули ли на посту.

Вскоре вновь пошли леса. Не сибирская тайга, конечно, но вполне плотные ряды деревьев, подступающие к самой дороге. До города и самой черты оставалось чуть более пятидесяти верст. Солнце уже давно покинуло зенит и медленно сползало к горизонту, просвечивая сквозь голые ветви деревьев, покрытых тонкой коркой льда. Стрельцы, перекликаясь друг с другом, предвкушая скорый отдых, весело топали по дороге. Бейтон тоже немного расслабился. Дал Бог, дошли благополучно.

Вдруг что-то показалось ему подозрительным. Как-то не так шуршало за кустами; едва заметно, но ощутимо шевелились низкие ветки елей. К Бейтону подъехал Василий:

– Что-то не так, Афанасий Иванович.

– Да, пусть стрельцы подготовятся на ходу. Моим казакам я сам скажу, – отвечал негромко Бейтон. Он подозвал своего боевого холопа:

– Скажи всем приготовить ружья и сабли. Только тихо.

– Сделаем, барин.

Какое-то время ничего не происходило. Отряд замедлил движение. Стрельцы подготовили оружие. Кусты по сторонам шуршали все явственнее.

Внезапно на дорогу вышел мужик. Обычный мужик. Немолодой уже, в шапке, в поношенном полушубке, из-под которого была видна грязная косоворотка. В руке он держал тяжелую палку. Оружия при нем, кажется, не было.

– По здорову ли, господа хорошие? Далече путь держите? – спросил он Бейтона, сразу выделив в нем старшего.

– Едем мы по служебной надобности. А ты кто таков? – спокойно спросил Бейтон.

– Человек я. Просто человек. Живой, – смиренно ответил мужик. – А вот ты сейчас будешь мертвый.

Мужик неожиданно стремительно отпрыгнул за деревья, а в стрельцов с разных сторон полетели стрелы. Стреляли плохо. Большая часть стрел пролетели мимо, но уже три стрельца вышли из строя. Бейтон, ожидавший чего-то подобного, скомандовал: – Огонь! Пли!