Сибирская сага. Афанасий Бейтон

Лежащий в сторонке у стреноженной кобылы невысокий рябой человечек непонимающе вертел головой, силясь понять со сна, что происходит. Бейтон, уже не торопясь, подошел к нему и приставил пистоль к голове:

– Вот и поговорим с тобой, добрый человек, – произнес капитан, когда казаки, заломив тому руки, прислонили его к телеге. Рябой молчал, ошарашенно глядя на стоящих вокруг него непонятных людей.

– Ты не разговорчивый. Видно по друзьям скучаешь? Сейчас тебя к ним и отправлю. – Капитан вновь навел на пленника пистоль.

– Чего хочешь, барин? – выдавил он. – крестьянин я местный, из-под Козлова. Не знаю я ничего. Меня разбойники везти заставили.

– Вот как. Страдалец, видно, нам попался. А ну-ка, ребятки, поговорите с ним, – дал знак капитан.

После недолгого «разговора» рябой запел так ладно, что соловей весной. Дальше дорога была «чистая» почти до самого города. Только в двух местах, у надолбов, стояли воровские дозоры. Обойти их легко. Город бунтовщики пока не взяли. Даже в остроге у города пока держатся, хотя часть стены уже порушена, и осадники заложили ее чем придется. В посадах стоят отряды бунтовщиков. Основная же сила растеклась по гряде за малой речкой Студенцом. Там же стоят три пушки, которые есть у воровских казаков. Из тех пушек можно простреливать город. Только пушкари у бунтовщиков плохие – больше шуму, чем толку. Да и пороха мало. Верховодит всеми ворами их атаман Тимофей Мещеряков с братом Васькой. Главный бунтовщик квартирует в Пушкарской слободе, где есть уцелевшие от огня дома. Сама слобода тоже примыкает к Студенцу.

В принципе, разведка удалась. Можно бы возвращаться. Только все эти слова нужно самому проверить. Такой злодей и соврет – недорого возьмет. Казаки подошли погреться к догорающему костру. Двое молодых стали сносить тела бунтовщиков к яме и прикрывать ветками. Старший, Михайло, перед тем обшарил одежду. Добыча была невелика – горсть старых медных и несколько серебряных монет. Только в поясе у одного нашли два зашитых золотых непонятной чеканки. Оружие и одежда были плохими, на них не позарились. Обрадованные казаки рассматривали хабар, на миг забыв про все вокруг. Воспользовавшись этим, разбойник вскочил на ноги и попытался удрать в лес. Казаки не успевали. Но Бейтон, уловивший краем глаза движение, влепил в него заряд. Вор упал, взвыл и затих. Жалко. Мог бы еще что-то сказать. Да и так живой человек. Одно дело – бить вооруженного врага, другое – безоружного пленника. Но сейчас не до жалости.

Дав отряду краткий отдых, Бейтон вновь поспешил к городу. К утру подошли совсем близко. Ближе было бы уже опасно. Затаились в лесу, не доходя шагов на сорок от лагеря бунтовщиков. Капитан стал осматриваться. То, что город не взят, было ясно. Орда воровского войска обложила его со всех сторон, но не равномерно. Рябой не соврал. Со стороны застывшей еще реки Цна воров было немного. Немного их было и у стены острога, хотя именно там виднелся пролом в стене. Большая их часть была вот здесь, совсем рядом.

Оставив казаков присматривать за ворами, Бейтон двинулся вдоль края леса, хоронясь за сугробами и пригорками. За леском был овраг, по которому вполне можно скрытно подвести стрельцов и солдат. Тоже дело. От устья оврага до бунтовщиков – шагов тридцать-сорок. А на той горке хорошо бы пушки установить. Увидев и отметив для себя все необходимое, Бейтон вернулся к своему отряду. Отвел людей подальше, к оставленным коням.

– Так, браты, – начал Бейтон, – все, что надобно, мы вызнали. Теперь пора назад.

Казаки одобрительно переглянулись.

– Только пойдем не все. Ты, Михайло, схоронишься поблизости. Ночью проберешься в город и передашь воеводе, чтобы шел на вылазку, когда мы ударим. Тут бунтовщиков в клешни и зажмем. Сможешь?

– Постараюсь, Афанасий Иванович. Дело непростое. А ну, не поверит мне воевода? Подумает, что я от воров подложно пришел?

– И то правда, – согласился Бейтон. Пашкова он не знал. Памятной вещицы с собой не было. Не было и бумаги, чтоб написать письмо. Капитан снял перчатку. Вот оно. На пальце блестел памятный подарок от Ивана Васильевича – кольцо с фамильным знаком Бутурлина. Это пойдет.

– Вот тебе кольцо. На нем знак воеводы Ивана Васильевича. Покажешь его городскому голове. – Казак кивнул.

– Пробираться лучше будет через острожную стену. И смотри, чтоб тебя свои же и не пристрелили, – напутствовал его капитан. – Сделаешь – даю рубль денег и пять десятин земли.

– Спасибо, атаман! Не пужайся, сделаю я все. На нас же всех твоя удача.

На том и распрощались. Бейтон с оставшимися девятью казаками поспешил в обратный путь, а Михайло затаился в овраге до ночи. Ехали быстро. Уже к вечеру стали попадаться дозоры стрельцов, а к первой звездочке, которую за облаками и не разглядишь, подъехали к главному стану, где располагался и воевода. Бейтон поспешил к воеводскому шатру.

– Вечер добрый, Иван Васильевич, – начал он, едва войдя в шатер. – Дело сделано.

– А, вернулся, – приветствовал его довольный воевода. – Говори.