Сибирская сага. Афанасий Бейтон

Цины пока не показывались. Но в том, что они придут, не сомневался никто. Как только на склоне холма над Амуром вновь встала крепость, в Приамурье потек народец. Шли на новые земли промысловые люди и мастеровые, крестьяне и монахи. Образовались многочисленные заимки, и даже обширная Покровская слобода. Создание последней Бейтон не одобрял, поскольку считал, что селение, окруженное невысоким частоколом, слишком беззащитно. Зато одобрял Толбузин, ведь именно из заимок и сел шел основной поток ясака, пошлин, товаров. За них и спрашивали воеводу. Казачий голова, помня, что его дело – военное, в мирные дела не лез, продолжал совершенствовать свое небольшое войско.

Самых лучших бойцов он свел в особый отряд из двухсот всадников, способных биться и на конях, и в пешем строю, и саблей, и пулей. Постоянно высылались караулы (не менее десятка) ко всем русским поселениям. С приданным его казакам кузнецом взялись они делать новинку – ручные ядра, иначе – гранаты. Ядра эти пеший человек мог рукой метнуть. Это, конечно, не пушечный выстрел, но шагов на двадцать действовало. Нашел он и крепких казаков-метателей. Долго упражнялся с ними. Учил он и мещан, живших близ крепости. Кто его знает, как оно обернется? А лишний стрелок не помешает.

К середине октября, когда осень уже полностью вступила в свои права, Бейтон мог сказать, что все, что он мог сделать для успешной защиты крепости, сделано. Дальше – как Господь судит. Припасов в амбарах, надежно скрытых в толще стен, должно хватить года на три. Казаки обучены настолько, насколько можно обучить за несколько месяцев людей, желающих выжить и отбиться от врага. Тогда же на Амуре вновь появились цины.

* * *

Командующий корпусом непобедимой восьмизнаменной армии, в недавнем прошлом – личный телохранитель Сына Неба, Лантань стоял над рекой Черного дракона и пристально смотрел на пространства, простирающиеся за ней. За ней лежала запретная земля – священный мир, где живут духи предков императора и всех маньчжур. Да, сегодня империя Цинь во главе с божественным Сыном Неба богдыханом Сюанье раскинулась на несчетное количество ли по всем четырем сторонам света. Девиз правления – «Канси», то есть «процветающее и лучезарное» – стал подлинным светом для подданных империи. Но сколь бы велика ни была Серединная держава – сосредоточение Небесного порядка в подлунном мире, – каждый маньчжур помнит, что его священная сила и мужество родились здесь, в запретной стране. Из этих мест идет процветание и счастье текущих дней.

После многих лет неурядиц и правления неблагородных наместников и регентов к власти пришел император Сюанье, тогда еще совсем молодой человек. Императором он стал еще в детском возрасте. Но много лет его Божественное начало не могло соединиться с источником власти. Покойный Сына Неба создал совет из четырех уважаемых, как ему казалось, людей во главе с Великим гуном Обоем, который был объявлен правителем при малолетнем императоре. Правитель был жёсток, если не сказать жесток. Поборы при нем возросли многократно, торговля приходила в упадок. Ко двору приближались недостойные. Междоусобные войны между гунами и владетелями ослабляли армию, делали империю беззащитной перед врагами.

Но Сын Неба рос и копил силы. И в светлый год своего совершеннолетия вместе со своим дядей Сонготу он уничтожил князей-гунов, посмевших посягнуть на Небесный порядок. Тогда еще совсем молодой воин дворца Лантань был среди сторонников императора. Не все и не сразу приняли его выбор. Вначале казалось, что Совет регентов победит. Но Лантань, чтя традиции своей семьи, был предан Сыну Неба сразу и до конца. И в конце концов все признали, что его выбор был мудрым. Пусть его преданность подвергалась испытаниям (а император не только награждал верного телохранителя, но и жестко карал за поступки, недостойные благородного мужа), Лантань знал, что Сын Неба печется только о благе и для него, и для всех народов Всемирной империи.

Победив, Сын Неба снизил и упорядочил налоги, чем заслужил любовь простонародья. Прекратил междоусобные войны и подтвердил вечность владения благородных семей. Этим он привлек к себе военачальников шестизнаменной армии и их семьи. Но обеспечив мир в империи, Сын Неба не спешил раздвигать границы. Он был мудрым и терпеливым. Пока его дядя, Великий гун Сонготу, вел дела с окружающими варварами, Сын Неба строил плотины и укреплял берега Великих рек, обеспечивая питание народа и богатство страны, развивал торговлю с южными, восточными и западными варварами. Он не стыдился учиться у варваров из далеких стран искусству ирригации и строительства крепостей.

Много делал Сын Неба и для истинных владык империи, народа маньчжуров. Все маньчжуры были освобождены от налогов и обязаны были императору только воинской службой. Помимо восьмизнаменной армии, где служили маньчжуры, была создана армия Зеленого знамени из других народов. Эти воины были слабее, чем маньчжуры, но было их в десять раз больше.