Сибирские перекрестки

– Зинаида Ивановна, это другой вопрос! Да и в прошлые века не было генетики. А она заставляет кое-что пересмотреть в человеке. В прошлом доброту ставили во главе угла как постулат, без доказательства, красивый постулат, не более! И апеллировали к нему как к последней истине. Доброта есть, и все! А откуда она и что она есть такое?! Характер человека заложен в генах, а среда, общество, окружение героя может только что-то приглушить в характере или, наоборот, развить, но не изменить. И, к примеру, человек с одним и тем же характером две тысячи лет назад был бы злодеем, проливающим кровь, а в наше время от него проливают только слезы, да умирают от инфаркта. Но зло остается злом! Оно, может быть, только видоизменилось, интеллигентней стало, мягче, но осталось и есть! Потом, я не могу представить себе мир из одних добрых людей. Это что-то непонятное, противоречащее всем законам природы. Представьте себе, что все люди добрые и кругом одно добро. Но как тогда понять, что это добро и насколько оно доброе. А может, это не добро?! Вот тут как раз и нужно зло!.. Еще Кант говорил, что человеческая история, если на нее смотреть из будущего, представляет собой бесконечный ряд дурных состояний, в каждом из которых есть зло… Доброты в человеке вначале не было. Он идет к ней, вырабатывает ее, а заодно совершенствует и зло – раскачивает как маятник, как меру этой все увеличивающейся доброты…

Он на минуту остановился, собираясь с разбежавшимися мыслями.

– Конечно, это мнение дилетанта, но и дилетанту не возбраняется высказывать свое мнение… Вот еще Сократ говорил, что человек творит зло от непонимания! А чтобы все понимали и были в знаниях на уровне своего времени – такого не будет никогда, поэтому всегда будет зло, всегда будут «волки». Все люди в цивилизованном мире по уровню понимания, по знаниям, разбросаны по векам, живут в разных веках. Сплошь и рядом встречаются такие, которые находятся в первобытном состоянии, в каменном веке, хотя живут с телевизором. Питекантроп у телевизора или с магнитофоном!.. Не правда ли – это не забавно, а реальность!..

– Ловко же ты подвел! – воскликнул Витька. – А ты силен! Только ты, наверное, в чем-то не прав…

– А в чем?! Скажи!

– Да, нет, я сказать не смогу. Но ты, я думаю, не прав.

– Ха-ха! Ты молодец, Витька! Как собака, не в обиду тебе будет сказано, которая смотрит умными глазами, все понимает, а сказать не может! – рассмеялся Тимофей. – Или ты из духа противоречия! Критикуешь и нападаешь на то, что не можешь понять? Удобная позиция! И умным и смелым слывешь – как моська… Зинаида Ивановна, что такое счастье? – переключился он на начальницу.

Зинаида Ивановна, не ожидая такого вопроса, задумалась.

– Я полагаю, это состояние, когда человек всем доволен.

– Вы говорите – всем довольный человек! Ну, это что-то среднее между животным и полуидиотом. Полнейшие идиоты – и те чем-то недовольны, с претензиями. Некоторые из них «Наполеоны» или какие-нибудь другие знаменитости. Ну, таких, с претензиями, держат в соответствующих лечебницах…

– Тимофей, я, наверное, неправильно выразилась. И незачем меня экзаменовать. И потом – что это за разговоры? Здесь, в тайге, такие вопросы не решаются!

– А где решаются?.. Ну а все-таки!

Защищая начальницу от настырности Тимофея, в разговор снова вступил Витька:

– Это когда человек находится в равновесии, не в разладе с самим собой.

– Равновесие, Витя, хорошее состояние, но в нем есть доля скотского. Правда, в этом скотском состоянии приятно находиться. Гораздо тяжелее и неуютнее в диссонансе – разбит и физически и душевно. В такие минуты, в депрессии, только и начинаешь понимать людей, ударяющихся в запой. Конечно, такое бегство от страданий – удел слабых. Но ведь наши страдания – это же часть нашей жизни, и, уйдя от них, мы не познаем сей мир в полноте. Одиссей, которого не зря называли хитроумным, и страдание получил, и жизнь сохранил, когда велел привязать себя к мачтеи так слушал пение сирен. Вот он, путь к познанию мира! Удел сильных – терпеть, слабых – хитрить, хилых – впадать в животное состояние. Счастье человека – в страдании!.. То счастье, о котором вы говорили, – обратился он снова к начальнице. – Это скотское состояние радостного упоения жизнью. И омрачится оно только в конце жизни. Только тогда наступит момент страдания: тот скот осознает, что умирает, и будет дико выть, метаться, трястись, продавать все и всех, налево и направо, лишь бы только жить, и будет страдать, но это уже будет плата за его скотское счастье. Платить же приходится за все. Так жизнь устроена!.. А так что мы видим?! Голодный – страдает, наелся – тоже. Влюбился – страдает от неразделенности любви, имеет ответное внимание, то теперь страдает от ревности, страдают от зависти и злобы, от честолюбивых несбывшихся надежд, а если они сбылись, то страдают, что не могут достигнуть невозможного!.. Сплошь страдания!

– Ну а тот, который будет всю жизнь страдать, он что же умирать будет счастливым, без страданий?