Сибирские перекрестки

– Нет, жив. Женат, уже начальник экспедиции. Вон, видишь, до каких чинов дослужился!

– А я думала вы вместе!..

– Расстались мы с ним на последнем курсе. После института я уехала в Магадан, по распределению, а он остался в Москве. Женился и остался!.. Об этом я узнала позже. А тогда, после разрыва, он иногда писал, поздравлял с праздниками. А сообщить, что женат, боялся. С год писал. И, наверное, тайком от жены, – усмехнулась Люба. – Я надеялась, в глубине души, что он женится только после, когда я выйду замуж… Гадко было тогда, тоскливо и одиноко. Только работой спасалась… Возненавидела я всех в этом дурацком Магадане. Ненавидела город, ненавидела людей, которые в нем живут, стараясь напакостить друг другу чем угодно. Правда, позже поняла, что такими я хотела видеть их – и видела. Были у меня там и друзья, но все равно это было уже не то, что в студенчестве. Я же любила всегда быть среди мужиков!.. Интересно мне было с ними! А там, в Магадане, они примитивно мыслят: если приходишь к кому-нибудь – то, значит, обязательно в постель! Хм!.. На этой почве и происходили недоразумения. Но это не всегда так было, не хочу врать… А Константин поработал в Москве, в министерстве, а потом уехал сразу начальником экспедиции в Казахстан, оставив за собой московскую квартиру жены. Видишь, как он обеспечил тылы и пошел делать карьеру на периферии, чтобы потом с положением вернуться назад, в Москву… Широко шагает!..

– Ты извини меня, Люба! Я же не знала, что у тебя так все получилось!

– А если бы знала, что от этого изменилось бы?!

– Что же у тебя тогда с этим парнем – Тимофеем?

– Сама не знаю. Бабья блажь, наверное. Да это пройдет…

– А с Константином ты не виделась с той поры? Ведь прошло почти двадцать лет.

– Ха-ха! Зина, а ты как ясновидец! Вот что значит работать с людьми!.. Ты хорошо знаешь их слабости. Конечно, виделась! И причем недавно. Сам он нашел меня…

* * *

И все-таки Тимофей еще раз столкнулся с Любашей почти перед самым отъездом с поля.

Произошло это случайно за день до его отлета из поселка Мама. Встретил он ее на улице, у книжного магазина, куда зашел в последний раз, чтобы проверить, не появилась ли в этом затерянном краю какая-нибудь новинка, ненужная здесь никому, но которую в центре, на «материке»[24], невозможно будет найти.

– Люба!.. Здравствуй!

– А-а, Тима! Здравствуй… Не ожидала! Думала, ты уже улетел!

– Завтра самолет.

– Ну что ж, счастливо!.. Извини, мне некогда, надо идти. Прощай, Тима!

– Может, пока?

– Нет, прощай!..

– Почему прощай! В Москве увидимся?!

– А зачем?

– Я хочу встретиться с тобой!

– А я не хочу… И еще, послушай, Тима… Разговор у нас как-то с Зиной зашел о тебе.

– Что, что?! Обо мне?

– Да, о тебе.

– И что же вы обо мне говорили? Хм!..

– Она просила оставить тебя. Считает, что я тебя испорчу, а может думает, что ты сам испортишься рядом со мной.

– Вот те раз! Не ожидал такого от начальницы!..

– Правильно в общем-то она говорит, Тима. Расчувствовалась я что-то. Накатило, думала, что-то вернется, но снова ошиблась! Нельзя вернуть то, что ушло. Ты же видишь, как у нас с тобой все быстро получилось, и во что вылилось… Бес попутал! – иронически усмехнулась она.

– Ты о чем это?

– Да так, ни о чем… О жизни… Прощай!..

«Вот и закончилась твоя лебединая песня с Любашей! Все!» – подумал он.

Эта мимолетная встреча показала, что он действительно не нужен ей, что она специально разыгрывала перед ним такую бабенку, легкого поведения, делая ему больно, мстя через него всему их мужскому племени за что-то растоптанное у нее самой. Его мысли перестали метаться от безвыходности положения, но сердце тихонько болело и давило в груди, глядя на нее, уходящую от него, и, похоже, навсегда… Его сердце и разум столкнулись и не смогли поделить ее. И впервые в жизни у него появилась горечь от сознания утраты своей наивной юности, когда он подчинялся только зову сердца.

* * *

Байкал! В одном этом слове заключен мир прекрасного для того, кто хоть раз увидел его. И не найти таких слов, чтоб выразить его. И слов не надо! Байкал!.. Все в этом месте переплелось…

На озеро, закончив полевой сезон и прилетев в Иркутск, он поехал теплоходом, не спеша, чтобы отдалить минуты встречи с Байкалом, посмотреть на Ангару, насладиться видами могучей сибирской реки, текущей среди лесистых горных увалов.

А вот и Байкал!.. Вон там виден Шаманский камень!..

Теплоход сделал остановку в Листвянке, затем пошел в конечный пункт своего маршрута – Большие Коты.

Там Тимофей вышел на причал и пошел за поселок, по берегу, направо. Поднявшись на ближайший крутой береговой высокий утес, обрывающийся скалой в озеро, он присел рядом с тропой.

С высоты открывался широкий вид на «Сибирское море», на его противоположный берег со снеговыми шапками вершин, с темной синевой воды…