Сибирские перекрестки

– Анатолий Наумович, а где бы мы могли посмотреть все местные сорта биотита и мусковита? Да и вообще хотелось бы взглянуть на местные камни, чтобы представить общую картину месторождений района. Знаете, я ведь перешла на слюду недавно, минерал этот для меня новый. До этого занималась драгоценными камнями.

– О-о! Это интересно!

– Да, интересно.

– Почему же вы ушли с драгкамней?

– По семейным обстоятельствам.

– Понятно… Зинаида Ивановна, а вы видели в экспедиции музей минералов нашего района?

– Да, мы ходили туда. Но там не только камни района.

– Совершенно верно. Подборка образцов в нем хорошая. Камни не только нашей страны, но и из-за рубежа присылают сотрудники, которые когда-то работали здесь у нас в полевые сезоны. Причем иногда присылают с редких месторождений!

– Да, да, Анатолий Наумович, все это мы видели. А как ваш музей в партии?

– Ну-у, наш-то намного уступает тому! И потом, экспедиция старается вытянуть и с нас образцы! Кое-что мы им даем… Вот в нашем музее есть большая глыба плагиаклаза с огромным красным гранатом. Со штольни привезли. Проходчики после взрыва нашли. Экспедиция хотела забрать себе, но мы не отдали. Посмотрите, интересный образец.

– Да, граната здесь много, но он весь трещиноватый. Особенно скверный в сланцах – бросовые камни.

– А как с драгкамнями в стране? – спросил участковый. – Ведь сейчас трест самоцветов организовали. Очевидно, неспроста. Наверное, будет добыча в крупных масштабах? Страна-то наша испокон века была богата самоцветами.

– Вот в этом тресте я и работала несколько лет. Почти со дня образования. Пришлось много ездить по командировкам, почти по всей стране. Надо было дать заключение о новых источниках этого сырья.

– Ну и как?

– Я ездила по партиям, в перспективные районы. Сначала принимали с распростертыми объятиями. Показывали камни, дарили, рассказывали. Я привозила из командировок редкие образцы топаза, рутила, турмалина. В Тянь-Шане даже подарили огромный кристалл изумруда. Правда, для поделок он не годился, трещиноватый. Но послужил как доказательство, что у нас в стране можно вести его разведку для промышленной добычи не только на Урале. Привезла редкой красоты агаты, бирюзу, сподумен, гелиодор. В одной партии тресту подарили эвклаз. Очень редкий у нас в стране минерал!.. Похоже, это были единичные находки…

Все внимательно слушали ее. Рассказом заинтересовался даже Володька, обычно отсыпающийся днем в машине после частых ночных похождений к поселковым девкам.

– Потом, позже, когда прошел слух об образовании треста, геологи на местах прижались, уже неохотно дарили камни, – продолжила Зинаида Ивановна. – Поняли, что вскоре они станут редкостью. Да и потом, в то время началось увлечение музеями на местах, в экспедициях. Тоже понадобились камни…

– А поисковые исследования что-нибудь давали?

– Вы знаете, Анатолий Наумович, вот такое интересное наблюдение. В наше время мы, геологи, идем с картами, на которых, в общем-то, нанесено уже геологическое строение района и видно, где и что можно ожидать. Идем с аппаратурой, с научно обоснованными методами поиска, с техникой, перерываем с ее помощью огромные массы породы. Короче, идем в неисследованные районы и часто натыкаемся на давние следы старателей. Вот, кажется, тут должно быть месторождение совершенных драгоценных камней, занорышей, по всем нашим данным. Ищем и находим его уже разоренным. Причем видно по разработке, что не было такого широкого поиска, как делаем мы. Они, старатели, должно быть, сразу находили месторождение. Причем часто это были маленькие месторождения самоцветов, скрытые глубоко под землей. Похоже, они определяли их по каким-то им одним известным приметам: по источнику воды, складкам местности или по растительности. Находили безошибочно по приметам, выработанным столетиями старательской, не всегда удачной судьбы. Но методы их поиска сейчас утеряны, ушли вместе с ними в неизвестность. Оно и понятно! Так как секреты поиска передавались из поколения в поколение в строжайшей тайне. И сами старатели промышляли, как правило, в одиночку. Трудно было найти надежного напарника, который бы не пырнул ножом, когда будут добыты камни… Сколько трагедий из-за камней, золота помнит тайга!..

Зинаида Ивановна замолчала на минутку, рассчитывая, что участковый геолог что-нибудь скажет на это.

– Однако, Анатолий Наумович, мы злоупотребляем вашим вниманием! Да и нам пора отправляться!.. Заезжайте к нам, посмотрите, как мы устроились. Грибами угостим!

– Спасибо, Зинаида Ивановна, с удовольствием бы, да времени нет.

– Как нет? А в субботу или в воскресенье?

– Ехать надо в зимовье. Готовить к сезону.

– У вас свое зимовье есть?

– Здесь у многих есть! Промышляем, зимой, конечно. Летом по грибы или за ягодой. На рыбалку тоже удобно! Есть где остановиться! Рубят их у нас по берегам рек. Вот и моя избушка стоит на реке – в двадцати километрах вверх от поселка.

– А на чем добираетесь?

– Лодкой, только лодкой! На моторе. Зимой на лыжах или на машине по зимнику – по реке.

– У вас тут зимовье как бы вместо дачи?