Сияние. Прямая речь, интервью, монологи, письма. 1986–1997

— Очень люблю музыку 60-х годов — американский «гараж» и советские песни: Мулерман, Магомаев, Ненашева, Пьеха, ранние «Поющие гитары».

— Как ты относишься к классике?

— Часто слушаю Баха и раннюю средневековую музыку.

— Как ты думаешь, можно ли говорить о кризисе русского рока или он уже давно мёртв?

— Можно говорить о глубочайшем кризисе. В стране и раньше было не так много хороших команд: в Москве, считаю, лучшей командой была «ДК», в Сибири — мы, «Инструкция по выживанию» и Янка, в Ленинграде же хороших групп никогда не было.

Сегодня рок-движение кончилось, нет притока молодёжи. Я не знаю ни одной современной группы, которая бы имела своё лицо. Мне присылают много кассет, я всё прослушиваю, но всё вторично, не энергично, а главное — ненастояще.

— Правда ли, что ты каждое лето один уходишь в горы?

— Да, но не один, а в небольшой компании. Последний раз ездили на Урал с Романом Неумоевым.

— Спасибо за интервью, но на какой незаданный вопрос тебе самому хотелось бы ответить?

— Недавно питерская газета «Смена» опубликовала большое интервью с Егором Летовым, я к нему не имею никакого отношения и ничего из напечатанного там от моего имени бреда сказать не мог. Это моё первое интервью за последние три года.

Беседу вёл Алексей Белый

Егор Летов: Они не пройдут! Интервью с самим собой

В мире русского рока Егор ЛЕТОВ — один из наиболее уважаемых и популярных людей. И сегодня, в дни ельцинского путча, когда страна расколота на несколько непримиримых лагерей, его мнение наверняка будет небезразлично миллионам молодых людей, выбирающих свой путь…

— Чем является для тебя рок?

— Рок, каким он был в 60-е годы и каким он воистину должен быть, — живейшая и искреннейшая форма народного творчества нашего времени, преследующая сугубо революционные цели — изменение как существующего порядка, жизненного уклада, так и сознания самого автора-исполнителя и «слушателя-потребителя». Рок — это революция, это бунт, через борьбу, через преодоление возможны прогресс, движение, взламывание тугой скорлупы инерции и застоя. Именно эти цели рок и обязан преследовать и самым жёстким, и самым пламенным образом.

— «Гражданская Оборона» играла панк в ультравыраженном виде — в последние же годы в твоём творчестве (особенно в альбоме «Сто Лет Одиночества») появилось заметное тяготение к музыкальным формам, характерным для отечественного и западного рока и эстрады конца 60-х. Чем вызвана такая метаморфоза?

— Дело в том, что я с самого раннего детства воспитан, наслушан как на советских песнях — это великие песни, так и на роке 60-х. Я всегда любил, слушал и собирал эту музыку. Собственно, я сам — из этого времени, из этой песенной культуры. Это моё детство, это часть моей Родины. Поэтому во всём моём песенном творчестве (отнюдь не только в последних альбомах) явственно заметно тяготение к корням. Кстати, Янка и Кузьма, и Ромыч Неумоев, мой давний друг и соратник из «Инструкции по выживанию», в этом со мной солидарны. Мы все — РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА.

— Националист ли ты?

— Я — СОВЕТСКИЙ НАЦИОНАЛИСТ. Моя Родина — не просто Россия, идею которой отстаивают и полируют разные серьёзные мужи, я не россиянин, хотя и натурально русский (корни мои по отцу — из беднейших крестьян Северного Урала, по матери — из казачьего рода Мартемьяновых). Родина моя — СССР. Россия — это дело частное, отдельное, такое же, как Германия, Франция, Китай и прочие отдельные государства. СССР — это первый и великий шаг вдаль, вперёд, в новое время, в новые горизонты. СССР — это не государство, это — идея, рука, протянутая для рукопожатия, и слава и величие России в том, что она впервые в истории человечества взяла на себя горькую и праведную миссию прорыва сквозь тысячелетнее прозябание и мракобесие, одиночество человека к великому единению — к человечеству.

Я верю, верую во всемирную, вселенскую революцию и готов воевать за неё и словом, и делом, как это делали мои доблестные предшественники, учителя и соратники от Достоевского до Маяковского, все те, кто всегда был против лжи, равнодушия, упадка, смерти. В 1917 году наша страна сделала первый шаг на пути к истине — да не бывать ему последним!

— В чём ты видишь главные причины катастрофы, постигшей ныне наше отечество?