Сильмариллион

                       На песни его чародейские
                       про измены злодейские,
                       про предательства, проникновения,
                       про обманы и лжеобвинения
                       Фелагунд ответил заклятьями
                       веры, стойкости, сопротивления,
                       тайн хранения, освобождения,
                       возвышения над проклятьями.
                       Силу Зла он ломал в ответ ему.
                       Оба недруга были упорными:
                       то сильней были песни светлые,
                       то давили их песни чёрные.
                       Всё мощней наступали заклятия,
                       Чёрной Власти слова, как выстрелы, —
                       вот, качнувшись под силой проклятия,
                       Финрод чуть не упал, но выстоял.
                       Весь свет своих последних чар,
                       эльфийских песен дивный дар,
                       как руку, протянул он вдаль,
                       ловя надежду сквозь печаль.
                       Призвал виденьем Нарготронд,
                       потом раздвинул горизонт,
                       где Моря Западного вал
                       жемчужный берег омывал.
                       Тут собралась над миром Тень —
                       окрашен кровью светлый день
                       и скрыт туманом Валинор,
                       где не забыли до сих пор,
                       как нольдор, поразив своих,
                       украли корабли у них.
                       Плывут, как лебеди, суда,
                       и гибнут храбрые во льдах,
                       и раздаётся звон оков
                       под враний карк и вой волков.
                       Ангбанд огнями обагрён —
                       и Финрод пал под чёрный трон.

Сорвал с них тогда Саурон одежды и обличья своих прислужников, и стояли они перед ним нагие в великом страхе. Но Враг узнал только, из каких они народов, а ни имён, ни целей своих они ему не выдали.

Бросил он их в глубокую темницу и угрожал жестоко казнить всех, если кто-нибудь не выдаст ему истину, которую он хочет знать. Время от времени видели они в темноте подземелья горящие глаза волка-оборотня, который съедал их по одному, но никто не предал своего повелителя.

Когда Саурон заточил Берена в подземелье, в сердце Лютиэнь вошёл страх. Она пошла к Мелиане и узнала от неё, что Берен попал в подвалы Тол-ин-Гаурхота и нет надежды на его спасение. Никто на земле не мог ему помочь, и решила Лютиэнь сама бежать к нему из Дориата. Неосторожно просила она помощи у Даэрона, а тот выдал её намерения королю. Потрясён был Тингол, страх за дочь охватил его. Не мог он лишить Лютиэнь света небес, заключив её в Менегрот, ибо тогда увяла бы она во цвете лет, но чтобы удержать её, велел он спешно построить такой дом, откуда нельзя бежать.

Близ ворот Менегрота росло высочайшее дерево во всём лесу Нельдорет, а был это буковый лес северного Дориата. Огромный бук назывался Хирилорн, три ствола у него было одинаковой толщины с гладкой корой, и ветви начинались высоко от земли. Там наверху между стволами Хирилорна построили деревянный дом и отвели в него Лютиэнь, а лестницы убрали, и ставили их, лишь, когда приносили Лютиэнь всё, что нужно было ей. Внизу была бессменная стража.

В «Балладе о Лейтиане» рассказано, как бежала Лютиэнь из дома на Хирилорне. Чародейское искусство применила она: заставила свои волосы отрасти до неимоверной длины, наложила на них сонное заклятие и соткала из них мантию, которая, словно тень, скрывала её красоту. Из оставшихся прядей свила она верёвку, спустила из окна и стала раскачивать над часовыми. Скоро они погрузились в глубокий сон, а Лютиэнь спустилась с дерева по стволу, окуталась сотканной ею мантией как плащом, пропала из глаз, тёмной тенью скользнула прочь и скрылась из Дориата.

Случилось так, что Келегорм и Куруфин выехали в сторону Бережённого королевства на псовую охоту, ибо Саурон стал засылать в эльфийские земли волков, и развелось их на севере множество. Вдобавок, братья надеялись узнать что-нибудь про короля Фелагунда. Вожака собачьей своры Келегорма звали Хаун. Он родился не в Среднеземье, а в Валиноре, ещё там Келегорм получил его в дар от Оромэ. Задолго до беды Хаун научился следовать за рогом своего хозяина. Верный пёс сопровождал Келегорма в изгнание. Проклятие нольдор коснулось его тоже: было предсказано, что смерть настигнет его, когда встретит он волка, сильнее которого не было и не будет в мире.