Сингулярность 2.0. Биотех

Я не мог просто прогнать ее. Должен был убедиться, что она ничего не поняла. Не знал, как оправдаться, – на этот счет были какие-то рекомендации, но я все их забыл. Глухая, холодная тьма пустыни проглотила дом и нас вместе с ним. И пока я пытался зажечь огонь, огрызался в ответ на расспросы, натыкался на знакомые углы, моя решимость иссякла.

Слишком уж я удивился тому, о какой паршивой работе мечтает эта девушка. А потом, когда камин разгорелся, удивился вновь. В темноте Эри уже рассказала немного о своем путешествии. Голос у нее был шершавый, негромкий – я успел представить наемницу с добрым сердцем, уставшую от путешествий. Решил: «помощь», о которой она говорит, – это охрана, связи с контрабандистами, что-то такое.

Но Эри оказалась ростом мне по плечо и совсем юной. Рубашка с вышитым воротом, подвернутые у колена штаны, походные ботинки. Короткие волосы торчали во все стороны и вихрились. Кожа иссечена песком, над левой бровью – маленький шрам. Эри теребила один из множества нитяных браслетов. Эти браслеты были самым девчачьим штрихом в ее облике. Позже Эри рассказывала, что некоторые добыла в пути, некоторые сплела сама. «Дурацкое увлечение», – она улыбнулась. Я кивнул: «Точно», – и получил кулаком в плечо.

Но то было позже. А тогда я наблюдал, как мерцание ключа тает в ее светлых глазах, и все пытался вспомнить инструкции. Согласился на ее помощь и только потом вспомнил, что это запрещено.

Довел бы я все до конца, если бы Эри не появилась?

Уже не узнать. Но что-то переменилось уже тогда.

Монотонность работы и молчание базы, невыполнимость задачи, с которой Кенри меня оставил, отупляющая, мутная тоска – все стало легче. Я начал проще относиться к срокам отчетов, иногда даже просил у Эртона всякие приблуды вне официальных списков – ионизатор и фильтры воздуха, новые программы для ключа, лекарства для местных. Может быть, некроз перекусил связь с прошлым, сделал реальнее настоящее.

А может, дело было в ней.

/

Эри родилась в семье лекаря, но сбежала из дома. Не захотела верить, что кроме трех занесенных песком улиц, старого колодца и нескольких окаменевших деревьев в мире ничего больше нет. «Ну да, – усмехался я, – есть и другие города. Точно такие же». Но Эри моего сарказма не замечала. Рассказывала о странных обычаях, об оазисах с настоящими озерами и родниками, о том, что в предыдущем городе – моем, между прочим, родном городе – на одной из крыш разбит настоящий сад. «Мой родной город» – это была опасная тема, и я не спорил.

Она оказалась толковой вообще-то девчонкой: вела записи о лекарствах и мазях, составляла их сама – из того, что удавалось раздобыть на изредка открывавшейся ярмарке, но чаще – из растений пустыни. Узнав об этом, я обругал ее за глупость – Эри до сих пор везло, она не сталкивалась ни с бандитами, ни дрейфующим плотоядным песком. Да, везло – но везение всегда иссякает, стоит к нему привыкнуть. Забыть об этих вылазках Эри отказалась, потому я стал ее сопровождать.

В наших блужданиях, утомительных, часто бессмысленных, все-таки было что-то пленительное. Мы бродили среди ржавых волн, и солнце куполом разливалось по раскаленному небу. Воздух плавился, колыхался вдали, одуряющий зной делал слаще каждый глоток воды, а любую находку – важней.

Однажды мы обнаружили обломки колонн разрушенного храма. Они торчали из песка, как ребра чудовища, растерзанного пустыней. Задыхаясь от волнения, Эри побежала туда, я поспешил следом. Про себя ругался – вслух мешал кашель.

В центре руин лежал тяжелый алтарный круг, изрезанный кольцами древних знаков. От жары померещилось: они движутся, горячий воздух мерцает, кружит воронкой. Эри застыла рядом, бросила сумку с травами, не решалась коснуться. Я подошел, стукнул по камню – и услышал гулкое, долгое эхо. Оно рухнуло куда-то в недра планеты. Барханы на миг колыхнулись – как настоящие волны. Усталый, тоскующий вздох пустыни качнул мир вокруг, прокатился по сердцу. Я подумал о том, как одинок. Как жаль, что Эри никогда не узнает обо мне правды. Как хорошо, что мы оказались здесь вместе.

– Наверное, – прошептала Эри, – так они и находят город.

– Кто?

– Путники. Храм выводит их из пустыни, а ты спасаешь.

Эта чушь меня отрезвила.

– Пора возвращаться, – потребовал я угрюмо, – расплавимся тут.

– Джиу!..

– Без разговоров. Нужно вернуться до темноты.

Больше мы не нашли это место. Я так одурел от жары, что забыл забить в память ключа координаты. Но Эри верила: обязательно найдем снова. А из колючек и древних ракушек, собранных в тот раз, ей удалось наконец приготовить лекарство, почти прогнавшее приступы моего кашля.

Как и мой брат, Эри видела вокруг совсем другой мир. Но не тот, что когда-нибудь появится вместо прежнего. Просто другой. Не тюрьму, не пекло под белым небом.

Мир, в котором возможно все.

Я же видел, как мало ей на самом деле доступно. Ни настоящего образования, ни серьезных лекарств, исследований. Самая простая больница стала бы для Эри чудом. Не бессмысленным мертвым храмом. Не нашей убогой ночлежкой. Не миражом.

Реальностью.