Сиротки

Вопль застрял в его горле, когда ткань выскользнула из кончиков пальцев. Но торжествующий крик Нухага успел вырваться из глотки – и сразу сорвался в вой. Из облака, скрывавшего Свортека, выскользнула в змеином броске голова. Костистый клюв поддел грудь Нухага, словно на крюк, и поднял высоко над землей. Тень трясла тело, разбрызгивая кровь по поляне. Из разорванного живота хлынули внутренности, как толстые веревки…

Латерфольт не успевал думать: все происходило слишком быстро. Темное пятно скрыло рычащего Свортека. Он посылал стрелы в демонов наугад, но те не достигали цели, как и стрелы остальных егерей. Странно, но демоны просто стояли, защищая хозяина, и не торопились растерзать остальных егерей. Нухаг уже почти не кричал; только лился с неба красный дождь, пока голова на длинной шее мотала тело, как бешеный пес куклу…

– Я предупреждал тебя, что случится, если ты выкинешь подобную дурость!

Голос Свортека затмил собой все: хрипы умирающего, крики живых, рычание демонов и треск луков. Латерфольт вдруг ощутил, как сам поднимается в воздух. Что-то крепко сдавило его запястье, заставив выронить лук. Стало трудно дышать: он опустил голову, ожидая увидеть в своей груди черный клюв, потрошащий его заживо, но увидел лишь огромную лапу, которая сжимала его, как новорожденного щенка, поднимая над поляной. Потрясенные лица его людей, которых он привел на смерть, будут последним, что он увидит перед вратами небесного Хинн-Гессера…

– Я расправлюсь так со всеми твоими недоносками, если ты не уймешься!

Удушье медленно лишало его сил, но за пеленой, заволакивавшей глаза, Латерфольту удалось рассмотреть Свортека. Хоть какая-то радость перед тем, как все закончится: его стрелы торчали из груди и бока кьенгара. Но какого черта он все еще жив?

Теперь уже не важно… Латерфольт закрыл глаза.

Его сбросили на землю, как мешок, заставив закашляться и на несколько мгновений забыть обо всем.

Рядом шлепнулось мертвое тело Нухага. Латерфольт ощутил на лице горячие брызги и вонь разорванной утробы. Сквозь биение крови в ушах он слышал, как егери отступают обратно в заросли, но их тетивы время от времени все еще свистят, спуская стрелы. Земли по-прежнему не было видно под лапами демонов. Лишь сапоги из кожи какой-то невиданной рептилии остановились прямо перед глазами молодого хинна…

– Давай поговорим, как мы и собирались. – Судя по голосу, Свортек тоже пытался успокоить сбитое дыхание. – Отошли своих людей.

– Я уже говорил с шавками короля, мне хватило! – прокричал Латерфольт лоснящимся сапогам. – Сегодня, в этом лесу, ты умрешь! Я обещаю!

– Я – нет, а вот твои друзья…

Крики товарищей стали последней каплей: видимо, Свортек все же послал демонов в атаку. Латерфольт поднял голову: его тело больше не сковывала тяжесть гигантской лапы, но теперь мрачное воинство выстроилось перед егерями. Из лесного братства пока никто больше не погиб, битва замерла, но в любую минуту могла возобновиться.

Хватит им отвечать за его безрассудство. Он махнул рукой и кивнул на лес. Егери пытались было спорить, но Латерфольт хрипло крикнул:

– Вы слышали! Уходите! Это приказ!

Егери, чуть помедлив, отступили обратно в лес. Когда их шаги затихли в отдалении, демоны Свортека, как по команде, растворились в воздухе. Кьенгар и хинн остались в компании разорванного бедняги Нухага. Латерфольту казалось, что остекленевшие глаза продолжают с недоумением следить за ним, словно ожидая нового приказа.

Свортек проковылял к ближайшему дереву, оперся о ствол спиной и принялся осматривать раны. Демонический «щит» действительно успел спасти его в последние секунды: первая стрела Латерфольта рассекла кьенгару скулу и даже отхватила часть уха, вторая и третья на пару пальцев не достали до сердца. Латерфольт поднялся. Лук он выронил, когда Свортек поднял его в воздух. Оставалось лишь прикинуть, успеет ли он выхватить из-за пояса кинжал…

– Ну неужели, блядь, – как ни в чем не бывало произнес Свортек. Он снова внимательно наблюдал за егерем, не отнимая от раны на щеке ладони, странно светящейся синим, – ты говорил не с теми шавками. И не о том.

– Знай, колдун, – громко ответил Латерфольт, как бы случайно заводя руку за поясницу к ножнам, – что если ты вздумаешь…

– Убери клешню от кинжала! Когда я вздумаю, ты уже ничего не сделаешь. Если бы я хотел «вздумать», то не уговаривал бы тебя, как девчонку.

Латерфольт убрал руку. Момент был упущен; на сей раз он точно разделит судьбу Нухага.

– Между прочим, мой король назначил за твою голову все блага и сокровища Бракадии, – устало, словно уговаривая ребенка, говорил Свортек. – Больше стоит только башка Хроуста, можешь гордиться собой! Даже мятежные паны стоят меньше: их убрать легче, они по лесам не прячутся. А я, как видишь, сижу и беседую с тобой. Вежливо. Утыканный твоими стрелами.

– Почему бы тебе не ублажить своего короля?

– Потому что ты – просто туповатый хинн, а не Хроуст, и твоя смерть ничего не изменит…