Сказание о Ли Лань

Этот дом находился рядом с Садом наслаждения сливами, а на черной деревянной вывеске над дверями имел белую надпись: «Сливовый терем». Внутри располагался склад из шкафов с рулонами тканей, сундуки и плетеные корзины с праздничными украшениями, большие фарфоровые вазы с рисунками цветущих слив и лисят, затаившихся в траве у деревьев. Свеча горела в розовом стеклянном фонаре, создавая приятный полумрак.

– А ты молодец, – сказал он, снимая бронзовую маску, но не отпуская руку Ли Лань. – Не ожидал, что сможешь сбежать. Хотел было выскочить и дать ему по наглой роже…

– Гоу Ичэн, ты давно здесь? Я не видела тебя, – сказала она и коснулась его щеки.

«Кожа бархатная и теплая». Воспоминания о том кошмарном сне тревожили ее, но лицо юноши не было покрыто пеплом, хоть улыбался он также с теплотой в светлых глазах.

– Значит, стал лучше в скрытых техниках, – ответил он с гордостью. – Следил за тобой весь вечер. Только вот не знал, как подойти и заговорить при всех. Такая прическа мне нравится больше.

Пальцами он провел по серебряным цепочкам на ее волосах, заставив сердце забиться быстрее, а жар – охватить лицо.

– Спасибо, но… – начала Ли Лань, заметив все те же серебряные перчатки на его руках. – Это ведь шелковые нити, покрытые серебряной пудрой? Боевые артефакторы используют их для работы с опасными духовными растениями, но в некоторых случаях их используют для поддержания потоков ци в растительных протезах.

– Да, ты права, – ответил Гоу Ичэн, отпустив наконец ее руку и сняв перчатки. – Растительные протезы. Они же изобретение Палаты артефакторов. Плоть, похожая на плоть Малыша Бамбука. В Небесной столице есть у многих, кто потерял конечности из-за разных причин.

Ли Лань с тяжестью вдохнула воздух, потому что вид зеленых рук от локтя до кончиков пальцев заставил ее сердце сжаться от боли.

– Только не плачь, пожалуйста, мне уже давно не больно, – заверил он, хлопнув в ладони. – Видишь, такие же руки, как и были. В письмах я рассказывал, что с детства страдаю от искажения ци в теле, причину пока я не могу тебе объяснить, но…

Вдруг движение за дверями заставило его замолчать. Он взял Ли Лань за руку и увел ее в глубину терема. Спрятавшись за шкафами, они оба осели на прохладный пол.

– Я использую заклинание скрытности, – прозвучал шепот юноши в ее волосах.

Она вздрогнула, когда его горячая рука обняла ее за талию, и он притянул Ли Лань к себе. Жар, исходящий от его тела, и запах дымчатого ветивера были готовы вскружить голову.

– Этот сын собаки у меня еще получит! – прозвучал знакомый гневный голос в дверях.

Послышался топот ног, потом удар об пол. Шлепок один. Шлепок второй. Шлепок третий.

– Г-господин Чжу, п-пощадите, – взмолился мужской голос.

– А это ведь было не сложное задание, дорогой мой, – ответил знакомый женский голос с безразличием.

Снова удар об пол. Шлепок четвертый. Шлепок пятый.

– Ай-я! – произнес магистр Архива с раздражением. – Да ты уже расшиб свой лоб об пол этого терема. Хватит. Хочешь все тут кровью залить? Слугам придется отмывать, и кто-нибудь доложит моей юной жене. Думаешь, я хочу беспокоить ее милую головушку?

– Сегодня праздник Го, давайте будем благоразумными. Мой дорогой магистр, прошу, накажите и меня. Я тоже плохо следила за господином Луном.

– Ты тут ни при чем. Не все так плохо. Я просто не люблю, когда происходят оплошности. Его доклад в Палату алхимиков уже перехватил мой поверенный, и бумага сгорела дотла. Узнай главный магистр о том, что творится в Запретном старом городе… точно бы отказал нам в ста тысячах серебряных слитков. Каждый из нас двоих заслужил свое теплое место.

– Д-двоих?

– Точно. Ты уже исключен из нашего соглашения. Скажи спасибо, что будешь жить, хоть и в заключении, как преступник. Благо господин Ню не против мне в этом подсобить.

– Ч-что вы сказали?

– Бедный Лун Кай. Совсем скоро его лицо будет висеть на досках с портретами разыскиваемых преступников. Он думал, что так просто сможет проводить что-то за моей спиной, – господин магистр замолчал, размышляя о чем-то. – А вы, господин Ло, идите домой, офицеры стражи вас заберут уже завтра утром. И думать забудьте о побеге, за вами будут следить. Лучше ведь быть живым в темнице, чем мертвым в канаве? У нас этим вечером праздник, так что давайте пить вино и радоваться жизни. Пока можем.

– Да, идемте, мой дорогой магистр.

Ли Лань и Гоу Ичэн сидели на полу в глубине Сливового терема, стараясь не издавать ни звука, пока шаги не стихли, а дверь со скрипом не закрылась.

«Нужно скорее рассказать дедушке о том, что Лун Кай в опасности».

Сняв арт-веер с пояса, она начала выводить пальцем иероглифы на его темной поверхности:

Ли Лань. Деда, ты себя хорошо чувствуешь? Напиши письмо господину с именем, как у моего отца. Свинья подготовила ему ловушку.