Скажи пчелам, что меня больше нет

— Какой ты сообразительный, Уильям, — сказал Дэннис с притворным одобрением. — Именно это я и имел в виду.

— Stercus. — У него скрутило живот. — Он был один?

— Да. — Дэннис искоса взглянул на него. — Мне это показалось странным. Однако я не настолько хорошо с ним знаком, чтобы расспрашивать, и у меня не было на то никаких причин.

Уильям задал еще несколько вопросов, но ничего не узнал и распрощался с Дэннисом Рэндоллом — если повезет, то навсегда.

Север… А что на севере могло заставить командира полка внезапно уехать в одиночку, никому ничего не сказав?

Бен. Он хочет увидеться с Беном. Перед мысленным взором Уильяма возникла черная бутылка. Так кого задумал отравить Хэл: себя, своего сына или их обоих?

— Слишком по-шекспировски, — вслух сказал Уильям, поворачивая лошадь на юг. — Чертов «Гамлет». Или это «Тит Андроник»?[323]

Интересно, читал ли дядя когда-нибудь Шекспира, если уж на то пошло. Впрочем, неважно: куда бы он ни поехал, он не взял бутылку. В настоящий момент Уильям мог только вернуться в Саванну и надеяться отыскать там отца.

Три дня спустя он вошел в дом номер 12 по Оглторп-стрит и застал Амаранту в гостиной, где кузина ворошила угли в камине. Она обернулась на звук его шагов и с лязгом уронила кочергу. Мгновением позже она уже обнимала его, но не с любовным пылом, а скорее как тонущий человек, ухватившийся за бревно, подумал Уильям. Тем не менее он поцеловал кузину в макушку и взял за руки.

— Дядя Хэл уехал, — сказал он. — На север.

Ее глаза потемнели от страха, а кровь отлила от лица.

— Чтобы увидеться с Беном?

— Не представляю, зачем еще. Есть вести от папы? Он вернулся?

— Нет. — Сглотнув, Амаранта кивнула на открытое письмо на маленьком столике под окном. — Пришло сегодня утром для батюшки Пардлоу, но я его распечатала. Оно от человека по фамилии Ричардсон.

Уильям схватил письмо и быстро пробежал глазами. Потом перечитал еще раз, силясь уловить смысл. И наконец прочел в третий раз — медленно.

— Кто этот человек? — Амаранта глядела на письмо так, словно оно вот-вот могло ожить и укусить. Уильям не винил ее.

— Один негодяй, — сказал Уильям онемевшими губами. — Бог его знает, кто он на самом деле. Что-то вроде… «генерального комиссара армии»? Не уверен, существует ли такое звание, но…

— Он пишет, что арестовал лорда Джона! — воскликнула Амаранта. — Как он мог? Почему? Что он имеет в виду под «постыдными и возмутительными действиями»? Лорда Джона?

Уильям возился с листом бумаги, пытаясь сложить его заново онемевшими пальцами. Официальная печать под подписью Ричардсона оцарапала ему большой палец. Письмо выпало из рук и, подхваченное дуновением воздуха, закружилось по ковру. Пригвоздив его к полу ногой, Амаранта вопросительно уставилась на Уильяма.

— Он хочет, чтобы батюшка Пардлоу пришел и поговорил с ним. Что, черт возьми, нам делать?

138 Унаследованное зло

Неделю спустя

Было тихо, если не считать обычных корабельных шумов и командных окриков с палубы «Паллады», слабым эхом отдававшихся от стоящих на якоре кораблей.

Грей полностью оправился от последствий похищения и не удивился, когда два матроса пришли забрать его из маленькой каюты. Ему небрежно связали руки спереди (он оценил подобную предусмотрительность, хотя это и не сулило ничего хорошего) и насильно потащили вверх, на палубу, а затем в капитанскую каюту, где его ждал Иезекиль Ричардсон.

— Прошу, садитесь.

Ричардсон жестом пригласил Грея сесть и замер, глядя на него сверху вниз.

— Я еще не получил ответа от Пардлоу, — сказал он.

— Возможно, пройдет какое-то время, прежде чем вы свяжетесь с моим братом, — заметил Грей как можно непринужденнее с учетом обстоятельств. Где тебя черти носят, Хэл?

— О, я могу подождать, — заверил Ричардсон. — Я ждал годы, несколько недель не сыграют роли. Хотя, конечно, желательно, чтобы вы сказали мне, где, по вашему мнению, он находится.

— Годы ожидания? — удивился Грей. — Ради чего?

Ричардсон ответил не сразу, а только задумчиво посмотрел на него, потом покачал головой.

— Миссис Фрэзер, — резко сказал он. — Вы действительно женились на ней лишь для того, чтобы угодить погибшему другу? Учитывая ваши природные наклонности, я имею в виду. Может, вы хотели завести детей? Или кто-то едва не докопался до правды о вас и вы женились на женщине, чтобы скрыть истину?

— Мне нет нужды оправдывать перед вами свои действия, сэр, — вежливо промолвил Грей.

Ричардсон, похоже, счел это забавным.

— Разумеется, — согласился он. — Но вы, я полагаю, задаетесь вопросом, почему я намерен вас убить.

— По правде, нет.

Грей не лукавил, и безразличие в его голосе не было притворным. Если бы Ричардсон вознамерился его убить, он уже был бы мертв. Тот факт, что он до сих пор жив, означал, что мерзавец хотел его использовать. Вот что действительно интересовало Джона, но об этом он предпочел умолчать.

Медленно вздохнув, Ричардсон оглядел Грея, затем покачал головой и выбрал новую тактику.

— Одна из моих прабабушек была рабыней, — вдруг сказал он.