Сказка о Бар-Муразе

В котором, что ни пожелай,

Осуществляется, но так,

Что попадаешь ты впросак?! -

И захотелось потому

Из рая выбраться ему,

Но тут возник пред ним фалак.

Сказал: - О, жизнелюб Мирмег!

О, смерть клянущий человек!

Бог услыхал твою мольбу

И указал свою тропу.

Вот райский сад тебя зовет,

Живи в нем вечно без забот,

Вкушая сладость райских благ. -

Сказал и вмиг исчез фалак.

7

Мирмег прошелся по аллее.

Стенами лунными белея,

Вдруг засиял пред ним чертог;

В нем гладкий пол и потолок

Из серебра литого были

И блеском пламенным слепили,

И что-то в нем скрывал от глаз

Расшитый жемчугом атлас.

Раскрылся полог, и из двери

Семь ангелоподобных пери[3]

Явились жителю Земли

И чередой к пруду прошли.

Зарей в тумане - еле-еле -

В воде тела их розовели,

И вновь увидел их Мирмег

В одеждах белых точно снег.

Вокруг в сиянье все тонуло,

Но холодом от них тянуло,

Ни звука не слетало с уст,

И взгляд их был как будто пуст.

Вот обитательницы рай

Мирмег коснулся, замирая,

Но пеной стало под рукой

То, что блистало красотой.

Вздохнул Мирмег простосердечный:

«Как неуютно в жизни вечной!

Вкусивший сладость райских благ,

Он вспомнил свой родной очаг

В стране отцов благословенной,

И перенесся он мгновенно

На чудотворных крыльях дум

К своей жене, к своей ханум[4].

Она улыбкою сверкнула -

Всю душу в нем перевернула,

Как сон туманный, далека,

Как явь желанная, близка.

Сказал Мирмег: - Да, жизнь есть чудо!

Все люди смертны, но покуда

Их очи не застлала мгла,

Им жизнь и краткая мила!

В страданьях женщина рожает;

Быть может, смерть ей угрожает,

Но ей вернет её дитя

Живую радость бытия.

Есть солнце, есть ненастье в жизни,

Но это все есть счастье жизни!

Так размышлял беглец Земли.

Запели соловьи вдали,

И показалось - это дети

На том забытом милом свете

Зовут Мирмега: «К нам спеши!…»

Он оглянулся - ни души.

Тоскою сердце раздирая,

Он так страдал, извелся так,

Что захотел уйти из рая.

Но тут пред ним возник фалак.

Сказал: - О, жизнелюб Мирмег!

О, смерть клянущий человек!

Бог услыхал твою мольбу

И указал свою тропу.

Вот райский сад тебя зовет:

Живи в нем вечно без забот,

Вкушая сладость райских благ. -

Сказал и вновь исчез фалак.

8

Мирмег шагал. А справа, слева

За древом поднималось древо,

Но там, где их кончалась тень,

Мирмег увидел странный пень:

Златою цепью огорожен,

На старый жертвенник похож он,

И вместе с тем - вот чудеса! -

Он служит втулкой колеса.

Мирмег приподнял цепь. Однако

Он вспомнил про наказ фалака:

«На цепь златую не гляди,

На пень волшебный не всходи!»

И все ж, отвергнув неба милость,

Душа людская возмутилась;

По горло скукой рая сыт,

Мирмег сказал: - Чем ни грозит

Мне ослушанье - я не трушу.

Запрет фалака я нарушу!

Все тайны надоели мне.

А ну, что скрыто в этом пне? -

Он стал на пень, являя смелость,

И колесо вдруг завертелось,

Всё ускоряя свой разбег,

И закружился с ним Мирмег…

Вокруг завыло, загремело,

В глазах Мирмега потемнело,-

Невольный страх его объял,

И он без памяти упал…

Очнулся, глянул - рот разинул:

Где райский сад, где мир иной?

Пред ним степную ширь раскинул

Обыкновенный мир земной.

На землю чудом возвращенный,

Как будто заново рожденный,

Кричал от радости Мирмег.

Он розы увидал побег,

Сорвал её и сжал в ладони -

Милее райских благовоний

Был скромной розы аромат!

Покинувший небесный сад

Склонил колени и, ликуя,

Стал землю целовать родную.

Казалось, пела в нем душа:

«Жизнь хороша! Жизнь хороша!»

Он миновал леса и горы,

Одолевал степей просторы,

Спешил он к дому своему:

«Я скоро сына обниму

С моей ханум, с моей отрадой,

Друзей я встречу и родню,

Гусей на речку погоню,

На пастбище отправлю стадо,

Засею поле, луг скошу,

К дружку на мельницу схожу…»

9

Облитый светом, скрытый тьмой,

Шел жизнелюб Мирмег домой.

Была дорога далека.

Он вновь увидел старика,

Который воду из ковша

Сливал в ущелье не спеша.

И что же? Час пришел - оно

Водою доверху полно,

И при смерти лежал старик -

В нём жизни иссякал родник.

Отвергший сладость райских благ

Испуганно ускорил шаг,

Но умирающий с тоской

Воззвал к его душе людской.

Сказал: - Не уходи, Миро,

Ты ныне сотвори добро:

Насыпь мне гореть земли на грудь

И с миром продолжай свой путь. -

Мирмег вернулся, и старик

Простился с жизнью в тот же миг.

На грудь отжившему свой век

Насыпал горсть земли Мирмег,

Потом, как от волков овца,

Стремглав бежал от мертвеца.

И путь туда его привел,

Где хлебный высился увал,

Где кривоклювый жил орел,

Что в день по зернышку клевал.

И что ж? Пришла его пора:

Исчезла хлебная гора,

Орел в предсмертном сне поник -

В нём жизни иссякал родник.

Отвергший сладость райских благ

Испуганно ускорил шаг,

Но умирающий с тоской

Воззвал к душе его людской.

Сказал: - Не уходи, Миро,

Ты ныне сотвори добро:

Насыпь мне горсть земли на грудь

И с миром продолжай свой путь-

Мирмег вернулся, и орел

Простился с жизнью, отошел.

На грудь отжившему свой век

Насыпал горсть земли Мирмег,

Потом, как от волков овца,

Стремглав бежал от мертвеца.

Был путь и долог, и далек,

И крут, и ровен, и полог,

Шел по пустыням и лесам,

Шел по долинам и горам,

По руслам пересохших рек -

И все преодолел Мирмег!

Но вот однажды видит он:

Стоит у ямы человек

И плачет, в горе погружен.

Спросил скиталец: - Что с тобой? -

А человек ему с мольбой:

- Я брата хороню, мой друг.

Могила для него была