Сказка о подменыше

– Смешно, да? Плотоядный конь. Разрывает копытами, жует вот такими зубами, как у меня. Наверное, долго жует. И никогда не переваривает. Эхххх!..

Он тяжело вздохнул.

– Ну а взаправду? – осмелела Фэйри. – Ты же сам сказал, что у тебя дурная репутация.

– Потому что, когда я выпью, я начинаю дурить, – смущенно признался оборотень.

– Когда почуешь воду? – осторожно уточнила она.

– Вода! – фыркнула лошадь. – Да, я люблю воду! Но вода и есть вода, ее много не выпьешь! Другое дело, – лошадка мечтательно закатила глаза, став еще более нелепой, – вода жизни!

– Виски! – наконец угадала Фэйри.

Агишки одобрительно кивнул. Затем жестом пригласил ее следовать за собой.

– Меня зовут Шони Крадок Граалон мак Грайн Томалта Одран Бек Энгус ап Мэдрон, – наконец представился он, и Фэйри с трудом удержалась, чтобы не захохотать: вот так вот, не больше и не меньше! – А твое имя я все равно не запомню, потому что ты оттуда, а у вас там имена мудреные.

«Да уж, чья бы корова мычала!» – подумалось ей.

Они двинулись сквозь серые заросли, охотно уступавшие им дорогу. Агишки что-то нескладно насвистывал, то и дело вздыхал и, похоже, был не слишком расположен к продолжению беседы. Только теперь Фэйри сообразила, что смертельно устала и голодна, как цепной пес.

– А куда мы все-таки идем? – наконец осмелилась поинтересоваться она, когда в натянутом молчании прошло около получаса и ей начало казаться, что ее новый знакомый попросту ходит кругами. Агишки удивленно оглянулся, и, на этот раз, она почувствовала себя Алисой, ведомой на холм Черной Королевой из Зазеркалья:

– Никуда! – как будто это было само собой разумеющимся. – Живи беспечно, пока тебя не заметили! – продолжил лошадиноподобный. – А потому – не стой на месте!

– Странная у вас тут жизненная доктрина, – простонала Фэйри.

– Хотя... – тут агишки вдруг задумался, точно борясь с соблазном. – А не пойти ли нам к старику никсу? – его глаза вспыхнули, как от очень хорошей идеи. – У него наверняка найдется стаканчик-другой чего-нибудь согревающего для доброго друга? – и лошадиный глаз игриво подмигнул ей.

***

Киэнн открыл глаза и тут же предпочел зажмуриться. Затем на всякий случай решился взглянуть еще раз. Оскалившаяся клыкастая морда не была плодом его воображения и не предвещала ничего хорошего.

– О-о, – только и смог произнести он и, что было сил, попятился. Вервольфов было трое, и он знал всех троих. – Нэм... – срывающимся голосом попробовал окликнуть он. – Нэм, ты здесь? Черт, меня же тут сейчас освежуют! – и, судя по всему, намеренья окружившей его троицы были именно таковы.

– Привет, король Киэнн! – недобро ухмыльнулась волчья морда. – Как предпочитаешь: просто быть разорванным на куски или чтобы мы содрали с тебя шкуру и повесили сушиться на солнышке? – двое других радостно тявкнули прерывистым рыком, явно означавшим у воргов смех.

– Привет, дружище Гварн, – сглотнул пересохшим горлом Киэнн. – Не слишком ли кровожадно даже для тебя?

Однако вервольфы были совершенно не настроены шутить. Уже через минуту они связали руки своей тщетно сопротивляющейся «добыче» и для удобства притянули ее к высокой ветке дерева. Осознавая острую реальность их хищных взглядов, уже высматривавших самый лакомый кусок на его теле, Киэнн попытался пустить в ход единственный козырь:

– Шутки шутками, ребята, но королеве Аинэке это не понравится!

– Почему это? – ворги явно замялись.

– Потому что, – Киэнн перевел дыхание, – если вы сейчас снимите с меня шкуру, я сразу же умру. А королева хотела бы сделать это самолично. И – растянуть удовольствие.

Подействовало. Похоже, страх прогневить королеву решительно перевешивал страстное желание поквитаться с давним обидчиком. Вервольфы отступили на шаг, сердито рыча. Затем другой из них (тот, что не был Гварном) вдруг махнул хвостом и весело подал идею:

– А если мы тебя просто хорошенько поколотим?

– Даже и не знаю, что скажет на это королева, – начал было Киэнн, пытаясь придумать отмазку, но тут вмешался третий ворг, с которым (Киэнн это отлично помнил) у него были особые счеты:

– Да отрезать ему яйца, а там уж пущай королева сама разбирается!

– Эй-эй-эй, ребята! – заорал связанный. – Я совершенно не против взбучки! Клянусь, вам за это ничего не будет!

Ворги опять загоготали. Первый принялся разминать здоровенные лохматые кулачищи, подходя все ближе к пленнику. Звериная рожа выражала крайнюю степень блаженства. Вервольф замахнулся, Киэнн заранее поморщился, изо всех сил пытаясь отвернуться.

И тут их всех оглушило воплем. Тем высоким, пронзительным, режущим не только барабанные перепонки, а кажется все твои внутренности до кишок, истошным, невыносимо мучительным криком баньши. Волки бросились врассыпную. Беспомощно болтающийся на ветке Киэнн потряс головой, надеясь, что это поможет. Когда звон в ушах наконец прекратился и перед глазами перестали сверкать звезды, он все же с благодарностью кивнул подошедшей фигуре в белом:

– Из огня да в полымя! Но все равно спасибо, Нэм. За сегодняшний вечер ты уже второй раз спасаешь мою задницу.

Баньши спокойно любовалась картиной: