Сказка про наследство. Главы 16-20

– Как похож, – шепнула Машутка. – Только на кого больше? На Матвея или Демида? На обоих. Чисто Анютинская порода…

– Порядок, Сашок, – кивнул Мобутя. – Мы здесь. А наши дела как?

– Все плохо. Хуже некуда. Нам крышка. Погибель ждет. Перестреляют нас. Перещелкают, как одного… Грицка, мне страшно. Я эдаких ужастей никогда не видал. Говорили же, что весело будет. Что победим. Мы же за правое дело. Комиссар говорил – за мировую революцию, против векового угнетения, за право рабочих и крестьян… Мы с чистым сердцем, а они… они…

– Что они? И кто они?

– Ты чего, Грицка? Упал и головой о камень ударился? Выглядишь неважнецки… И волосы у тебя… отросли, что ли? Здесь, спереди, извозился в синьке? Что на горе может быть синим? Лишь цветочки… Ох, Грицка… Только сейчас заметил – рубашка на тебе баская. Гладкая, вроде ластиковая. Фаинка подарила? Ты сюда жениться притопал? Мы воюем! Может, живыми с горы не сойдем. В пыли все извалялись, когда за камнями сидели. А ты явился…

– Женишок! – Машутка забулькала. – Тили-тили-тесто! жених и невеста!

– Ну тебя… – Иван не понимал смысла упреков.

– И ты, Агап, вырядился как в церковь, – указал парень. – Большевики в церковь не ходят. Мы же в Красную Гвардию записались. Там нам новое обмундирование дадут. А выходную одежку мог брату оставить. Покор, правда, мал еще. Ну, так большое – это не маленькое…

Блондин с пафосом продолжил.

– Вот погодите. Вернемся героями. И вся Утылва, весь мир нашими станут. Советская власть окончательно и бесповоротно воцарится. Фаинку тебе, Грицка, в жены отдадут. Как победителю. Если победим… Дед Калина не станет возражать. Не всем ведь быть богатеями – Щаповыми или Чиросвиями. Да по нынешним временам это хуже. Еще счет за богатство предъявят. Значит, наживался на бедняках, обманывал. Соки пил из простого народа! Хотя Калина не такой… Неизвестно, кому выгодней – Фаинке выйти замуж за героя красногвардейца или тебе взять жену из эксплуататорского класса.

– За героя? – влезла Машутка. – Это когда вы героями очутились? Из того, что сейчас говорили, не следует…

– Мы непременно прославимся! – без тени сомнений воскликнул блондин Анютин. – О нас сочинят песни, напишут книги, поставят памятники. Победа мировой революции неизбежна. Товарищ Солин на митинге говорил.

– Молчи уж! – вздохнула Машутка. – Памятник поставят – это да. На могилу. А мы будет ходить на Казятау и отмывать его…

– Сама помолчи! Тебя здесь не должно быть… За Грицкой увязалась? Как ты не раз делала. Только сейчас уже не шутки с русалочьим хвостом. И чего за Грицкой ходить точно на веревочке? Мала, да и хозяйка из тебя никудышная. Потому Фаинку замуж берут… Если подстрелят, дурочка? Дед Калина от горя помрет. Он тебя любит, балует, хотелки твои исполняет… Что за одеяние напялила, Божанка? Буржуазный наряд. Так подумаешь, на исподнее смахивает. Руки голые, в цыпках, ноги худющие торчат. Волосы не прибраны. Разве девушке в этом прилично на людях?

– На мне сарафан! А вы – деревенщины забитые! В лаптях! в понявах!

– Да хоть в чем. Мы – красногвардейцы. У нас красные повязки. Разуй глаза, если не видишь. Тут не забава – война. Мужское дело. Бабам невместно, а уж детям… И для котов тоже не подходяще…

– Я не ребенок!

– Шла бы ты… Стой! Куда отправилась? Грицка, она за тобой на гору притопала, ты и смотри! Война ведь.

– Они… там? – Вано уточнял, не с кем, а где воюют.

– Ниже по склону. Где с утра позицию занимали. Где валуны стоят, укрываться удобно. Мы все видели, – и стрелять могли. Таков был план товарища Кортубина.

– А враги?

– Казаки-то? Они на гору шли. Пулеметы с собой притащили. Воевать умеют. Офицерье у них командует. У нас же и оружие-то – охотничьи берданки с револьверами.

– Казаки завсегда воевать обучены, – авторитетно сказал Мобутя. – Сызмальства у них это. Теперь с фронта вернулись. У нас кто? Рабочие со станции, которые пороха не нюхали. Солдат горсточка…

– Как же план? Не наобум ведь мы… – Иван недоумевал.

– У беляков свой план, – пояснил Сашка Анютин. – В лоб не полезли. Не дураки. С боку нас обошли, где ложбинка. Сверху кусты с лиловыми цветочками прикрывают тех, кто крадется. Комиссар утром упреждал, что именно там опасность. Но командир отмахнулся.

– И Солин абсолютно прав! Это же элементарно. Почему там людей не выставили? Чтобы подстраховаться.

– Так это… выставили. Но беляки пошли неожиданно на нас, из кустов вынырнули. И стрелять начали. Нескольких уложили. Дядьку Жадобина – ремонтника со станции. У него семья, родители старые… Ужас, Грицка, они ему в грудь стрельнули – он захрипел и умер не сразу.

– Дядю лейтенанта Жадобина? – ахнула Машутка. – Или не про того?

– За каким сокровищем казаки поперлись в Утылву? – Иван не прекращал расспросов. Ситуация в его глазах дикая. Чем страшней, тем чудесатей. – И сейчас дыра, а уж тогда… Хотя знаю – красные диворы! для Красной Армии.