Сказка сказок, или Забава для малых ребят

Но в этой музыке наступила пауза, когда Пента принялась ласкать ребенка, и теперь то отец, то дядя сжимали его в объятиях и целовали как сумасшедшие. Наконец все, что было сказано и сделано с той и другой стороны, волшебник заключил следующими словами: «Только Небу известно, как ликует мое сердце, видя утешенной госпожу Пенту, которую за ее благие достоинства подобало бы на руках носить и ради которой всякими уловками я стремился привлечь в свое королевство ее мужа и брата, хоть скованными на цепи; но теперь, поскольку быка держат за рога, а человека связывает слово, и обещание честного человека равно подписанному договору, я определяю, что король Терра Верде выстрадал поистине душераздирающее горе. И я, исполняя слово, дарю ему не только корону и скипетр, о чем было объявлено в указе, но и королевство. Поскольку нет у меня, как говорится, ни дочки, ни болячки[300], я хочу, чтобы вы, прекрасная пара, муж и жена, согласились стать мне за приемных детей; вы будете мне дороги, как зрачок в глазу. И чтобы не оставалось более желать ничего для полного счастья Пенты, пусть она прикроет обрубки рук своим передником, и вырастут из-под него руки краше, чем прежде были»[301].

Пента так и сделала, и все исполнилось по слову волшебника и произвело радость неописуемую; и ликовали все, особенно муж, для которого это было еще большим приобретением, чем второе королевство, подаренное волшебником. И, проведя немало дней в пышных празднествах, король Прета Секка возвратился в свою страну, а король Терра Верде, передав младшему брату полномочия на управление государством, остался с волшебником, взамен пережитых дюймов скорби меряя аршинами радость и свидетельствуя перед миром, что

и сладким дорожить не будешь,
коль прежде горького не вкусишь

[302].

Светлый лик Забава третья третьего дня

Ренца, закрытая отцом в башне по причине того, что ей была предсказана смерть от кости, влюбляется в принца; костью, которую приносит ей собака, она проделывает дыру в стене и бежит. Но, узнав, что ее возлюбленный обручен, и видя, как он лобзает невесту, она умирает от волнения, а принц с горя убивает себя

Пока Чекка с сильным чувством рассказывала свою сказку, в слушателях можно было видеть смесь радости и негодования, утешения и тревоги, веселья и плача: они плакали над несчастьями Пенты и веселились о благом завершении ее приключений; тревожились, видя ее в стольких опасностях, и утешались о ее спасении с великой честью; негодовали о кознях против нее и радовались о последовавшем отмщении. Теперь Менека, уже стоявшая наготове с фитилем у пушки, взялась за огниво, сказав так:

— Часто случается, что кто думает избежать одной беды, находит другую. Поэтому мудрому следует предоставить свои нужды воле Неба и не копаться в магических кругах и астрологических таблицах, ибо, пытаясь, как свойственно человеку разумному, предузнать опасность, он вдруг падает в яму, как скот. Вот послушайте, как это бывает.

Жил некогда король Фуоссо Стритто[303], который, имея красивую дочь и желая узнать, какая судьба записана для нее в книге звезд, созвал всех магов, астрологов и цыган той страны. Явившись к королевскому двору, они принялись гадать об этом — кто по линиям руки, кто по чертам лица, кто по родинкам на теле Ренцы (так звалась его дочь), — и все один за другим высказали мнение, что ей грозит опасность от бедренной кости, которая может открыть водосток ее жизни.

Услышав это, король предпочел прыгнуть вперед, чтобы не упасть: он повелел выстроить прекрасную башню, где поселил дочь с двенадцатью придворными девушками и домоправительницей, поручив им ей служить; при этом, чтобы избежать несчастливого расположения звезд, он под страхом смерти приказал, чтобы подавали ей к обеду только мясо без костей.