Сказки Бурого Медведя

Это сначала Барсук его бить начал, да и то только потому, что Ворон Вещий велел. Привёл его тогда батька к Ворону, а тот и говорит — мол, не хочет Бельчонок бою учиться, надо помочь ему. Ты из детворы лучший в драке, вот и помоги. Стал тогда Барсук Лисёнку задирать, чтоб Бельчонка разозлить, думал, всё просто у него получится, да ошибся. Совсем немного времени прошло, и побил его Бельчонок, да так, что и не понял Барсук, как это вышло! Самому учиться да батьку просить, чтоб помог, пришлось. Ох, сколько он нового узнал, чтобы Бельчонка побить! Злился на него, придумывал, как разделается с ним, да много позже дедушка как-то слова сказал, вроде и ненароком, да слова те будто громом Барсука ударили. И сказал-то всего, что стал драться Барсук не в пример лучше, чем до того, как с Бельчонком схлестнулся! Вспомнил, что он раньше знал да что теперь умеет, и про себя ахнул! С тех пор Барсук по-другому на Бельчонка посмотрел, и прорезалось в нём уважение к сопернику. Потому и провожать пришёл, потому и за Лисёнкой приглядывал, как за своей сестрой, потому и теперь помочь вызвался.

А сейчас видел Барсук, что не справиться ему с Бельчонком ни за что. Повзрослел Бельчонок, окреп, что-то новое, звериное в нём появилось, и мощь внутри его чувствуется такая, что невольно старшим его признать хочется, хоть Барсук и раньше родился.

Вот опустил руки Бельчонок, повернулся, а лицо хмурое, будто расстроен чем.

— Что не так? — раздался сзади голос Бабы Яги, Барсук обернулся и с удивлением увидел её саму, а когда она из избушки своей вышла, и не заметил… может, замечтался да на чудищ вокруг засмотрелся, тут и проворонил.

— Худо, бабушка! — ответил ей Бельчонок. — Посадил злой Карилис батюшку с матушкой, Вещего да людей со Старого, в полон взятых, на ладью большую греческую и по реке к морю с ними отправился. Хочет Вещего в подарок царю своему принести да родителей моих в придачу. Надо вдогон спешить да перехватить их в дороге!

Вдруг Павлоний зарычал и бросился в ближайшие кусты, откуда раздался шорох быстро убегающих лёгких шагов, а потом, когда пёс прорвался сквозь заросли, и короткий вскрик!

— Кому-то не повезло, — изрекла бабка, направляясь глянуть кому.

Мальчишки, конечно, бросились за ней и выскочив из кустарника остолбенели! Пёс крутился возле большого дуба и зло рычал, пытаясь достать спокойно сидевшую на толстой нижней ветке Лисёнку!

— Ну, чего рты раззявили? Отгоните от меня этого злюку! — нахмурилась девчонка, и видя, что слова не дошли, а все по- прежнему стоят с открытыми ртами, добавила: — А вы что, думали, я вас одних отпущу?

Два закрывшихся рта лязгнули зубами что капканы. У бабки зубов было поменьше, а опыта жизненного побольше, поэтому и рот она закрыла осторожно:

— А я-то думала, что за белая кошечка нет-нет да почудится по дороге? Оказывается вот это кто. И кто ж тебя научил таким хитростям?

— Матушка показывала и говорила — мол, когда хочешь, чтобы тебя человеком не почуяли, так представь себя зверушкой какой-нибудь. Вот я себя нашей кошечкой и представляла. Вы ж меня сразу-то и не взяли бы, а я тоже хочу батюшку с матушкой из неволи вызволить.

— Вот ведь хитрюга! И время-то какое выбрала, назад не отведёшь и тут не оставишь… Цыть, Павлоний! Своя! Что ж, чадо, придётся и тебя с собой брать. Вот только в кошечку я тебя на самом деле оберну, чтоб не отставала да посмирнее была. И тебя, Барсучок, волчонком сделаю. Бельчонок, чтобы его всем волчьим премудростям обучить, у тебя времени только до того, как солнышко до макушек деревьев достанет. Ясное дело, что мало, но больше нет его, остальное в пути освоит. А я пока всё что нужно в дорогу подготовлю.

— Бабушка? — опасливо покосилась на Ягу Лисёнка. — А ты нас с Барсуком потом назад расколдуешь?

— Расколдую, расколдую, — отмахнулась бабка и повернулась к Павлонию: — И тебя расколдую, коли поможешь.

Пёс усиленно завилял хвостом, всем видом показывая, мол, на всё готов, чтобы вернуть свой прежний человеческий облик.

Увела Баба Яга Барсука и Лисёнку в лес, а оттуда вышла уже с волком и маленькой белой кошечкой.

— Зверюшку сию белую по очереди с Барсучонком и Павлонием на загривке нести будете, — показала она Бельчонку на кошечку. — А теперь давай, учи друга волком быть.

Подпрыгнул Бельчонок, через себя перевернулся — и встал на четыре лапы молодой волк! Павлоний от такого аж пасть раскрыл, хвост поджал и предпочёл поближе к Яге подойти да к ноге прижаться.

Время быстро минуло, и как только солнце коснулось макушек деревьев, все были готовы пуститься в дальнюю дорогу.

— Эх, нехорошо начинать дело на ночь глядя, да времени у нас дюже мало, — вздохнула Яга. — Что ж, тронулись.