Читаем Скелет дракона полностью

Чезаре. А меня нет.

Чезаре всаживает в живот Джованни кинжал. Джованни таращит глаза, хрипит, но на ногах ещё пока держится. Чезаре отступает.

Чезаре. Обогнал.

Из живота Джованни торчит кинжал. Входит Папа Александр в ночной рубашке и колпаке. Джованни смотрит на него вытаращенными глазами.

Александр. Что? Кто? Мой сын!

Александр поддерживает оседающего Джованни.

Чезаре. Я не успел, отец, прости меня! Здесь были убийцы. Кто-то хочет ослабить тебя! Но мы отомстим…

Александр. Кому? Кто это сделал? Кто?! Нет!..

Джованни дрожащей рукой показывает на Чезаре.

Джованни (хрипит). Чезаре…

Чезаре. Он говорит, что гонфалоньером теперь должен стать я! Я отомщу за тебя, брат!

Джованни умирает, широко открытыми глазами глядит в пространство.

Александр (оседает вместе с мёртвым Джованни на руках). Мой сын! Мой сын!

Папа Александр в истерике на полу, у тела своего старшего сына.

Чезаре. Аминь.


Картина 14. 

На улице людно. Кто-то идёт по делам, кто-то просто гуляет. Здесь – влюблённые. Там – враги. Кто-то работает, кто-то ест. Леонардо ходит в толпе, вглядывается в лица, что-то зарисовывает карандашом в свою книжечку. Леонардо заинтересовало одно необычное, возможно, смешное лицо, он идёт за ним, поглядывает и зарисовывает в блокноте. Потом его заинтересовало другое лицо, он отвлекается от первого, переворачивает страницу блокнота, рисует. Третье лицо, – та же картина. Но это лицо уже действительно какое-то невообразимо смешное: сам человечек маленький, горбатый, кривоногий, губа висит, нос крючком, глаза-щели смотрят зло и надменно, видно, что из знатных: шпага в богато украшенных ножнах висит на бедре. Цвета одежды: красный и золотой. Люди перед ним расступаются, кланяются. А Леонардо везде следует за ним и рисует в блокноте. Человечек уже начинает проявлять беспокойство от назойливого внимания Леонардо, но тут появляется Верроккьо в рабочей одежде с так же одетыми учениками. Среди учеников – Пьетро и Сандро. Верроккьо, видя человечка, глубоко ему кланяется.

Верроккьо. Синьор Лоренцо! Простите, что заставил вас ждать!

Человечек замечает Верроккьо, улыбается, видно, что его суровость была наносной. Это новый правитель Флоренции Лоренцо Великолепный Медичи.

Лоренцо. Ничего-ничего, мастер Андреа! Мне полезно гулять… А то целый день сижу за столом, копаюсь в бумагах… А ведь вообще-то я воин.

Кто-то из учеников начинает хихикать. О том, что Лоренцо – воин, по его виду действительно не скажешь. Верроккьо шикает на них.

Лоренцо. К тому же мы ждём моего брата. (Ученикам Верроккьо). Он больше похож на воина, чем я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза