Скопус-2

В музее иногда на зеркало наткнешься.
И самый дорогой на свете экспонат
В тебя вопрет недоуменный взгляд.
Опомнишься — и горько усмехнешься…

Я памятник себе воздвигнуть не успею:
Рассыплется неудобренная земля,
И на своем метеорите я
Отправлюсь совершать теодицею.

1981

* * *

Плач о моей голове

(под стол закатилась она.
Плачь! Плачь о моей голове…)

Было больно. Голова болела,
Покидая праведное тело;
А душа — и голову, и тело
Покидая — только горевала.

Поднялись в заоблачные сферы.
Дух сказал душе: «Пора прощаться,
Ты теперь иди в аду казниться,
Я поеду к Богу в рай — общаться…»

Гордый дух — едва горе вознесся,
Долу был отправлен с новой силой:
Бог Меня призвал к себе, а дух мой
Приковал Он к огненному кругу.

Так теперь и будем: Я — молиться,
Дух — вращаться, а душа — казниться,
Голова моя — в пыли валяться,
Тело — умирать и разлагаться.

1981

«Я джинн — сижу, века считаю…»

Я джинн — сижу, века считаю,
Лелею мысль о страшной мести.
От страшной злости изнываю
И от сидения на месте.

Язык, распухший от молчанья,
Кому-то показать пытаюсь,
Но лишь на стенки натыкаюсь,
Как натыкаются в чулане.

Я в состояньи агрегатном
Мучительно газообразном,
Немыслимо однообразном —
И я давно хочу обратно.

Рыбарь, откупори сосуд!
Я одарю тебя — благами.
Не медли — или унесут
Тебя вперед ногами.

1983

«Национальный флаг…»

Национальный флаг
Устало гривой машет.
Национальный гимн.
Пора ложиться спать.
Последним новостям
В эфире нашем
Угрюмо отзывается кровать.
Пусть простятся мне
Дерзость и прочие качества —
Я играл словами присяг.
Но на флаге моем
Ничего не значится:
Белый, белый флаг.

«И затихает только что убитый…»

И затихает только что убитый
Тобою человек. И понимаешь,
Что не сказал ему каких-то слов.

И начинаешь говорить другому.
А тот не верит и не понимает,
И говорит тебе, что понапрасну
Ты время отнимаешь у него…

И вот тогда ты усмехнешься: Время?
Да знаешь ты — на что уходит время?
Да видел бы ты — как уходит время
Из черной раны в белую траву.

1988

Михаил Генделев

Элегия

       Я к вам вернусь,
      еще бы только свет
       стоял всю ночь,
      и на реке кричала
   в одеждах праздничных —
     ну а меня все нет —
  какая-нибудь память одичало,
и чтоб к водам пустынного причала
 сошли друзья моих веселых лет.

       Я к вам вернусь.
     И он напрасно вертит
 нанизанные бусины — все врут —
       предчувствия —
   предчувствиям не верьте.
       Серебряный —
    я выскользну из рук,
           и
        обернусь,
    и грохнет сердца стук
  от юности и от бессмертья.

       Я к вам вернусь —
     от тишины оторван
          своей —
     от тишины и забытья,
  и белой памяти для поцелуя я
      подставлю горло:
    шепчете мне вздор вы!
 и лица обратят ко мне друзья —
чудовища из завизжавшей прорвы.

1982