Скриба

– В тот день мы все были в большом возбуждении, – начал он. – Я имею в виду монахов, присутствовавших на казни. К сожалению, я издалека плохо вижу, поэтому воздавал должное всякой еде и рассматривал приглашенных. Вот тут-то я его и заметил, – сказал приор, указывая на Алкуина. – Меня удивило, что он поднял бокал, поскольку этот британец обычно не пьет, но еще больше меня удивило то, что вместо своего он взял бокал Лотария. Потом я увидел, как он отвернул на кольце крышечку и что-то всыпал в бокал, а Лотарий, как только выпил из него, сразу упал. К счастью, нам удалось помочь ему, прежде чем яд оказал свое смертельное действие.

– Это правда? – спросил Карл Великий Алкуина.

– Конечно нет, – резко ответил тот.

Вдруг Лотарий схватил Алкуина за правую руку и дернул за сверкавшее на ней кольцо. Алкуин пытался вырваться, но в этот момент крышка открылась, и белый порошок посыпался на плащ Карла Великого.

– А это что? – Монарх поднялся.

Алкуин, не предвидевший такую ситуацию, не смог произнести ничего членораздельного, но Лотарий ответил за него:

– Это то, что скрывается в темной душе человека, который призван нести слово Господне, а вместо этого брызжет ядом зла. Аббадон, Асмодей, Белиал, Левиафан – любой из них гордился бы таким другом. Алкуин Йоркский… Человек, способный лгать ради собственной выгоды, замалчивать правду, позволять умирать другим, чтобы оградить себя, способный убивать, – он стряхнул с плаща Карла Великого порошок, – чтобы не быть разоблаченным. Но я открою вам истинное лицо этого чудовища. Он первым уличил Коля, однако не задержал его, а стал шантажировать в надежде отобрать часть богатства. Он солгал ему с целью завоевать доверие и продолжает лгать сейчас, якобы защищая его, а на самом деле – себя. Тереза, его помощница, устыдившись тяжести греха или не пожелав участвовать во второй попытке убийства, во всем мне призналась. – Епископ победоносно взглянул на Алкуина. – А теперь можете выдумывать сколько хотите, ибо никто из рожденных с благословения Господа больше не станет слушать ваше жалкое тявканье.

Алкуин молча обводил взглядом лица, на которых читалось осуждение, затем взял Библию и положил на нее правую руку:

– Перед Всемогущим Богом клянусь спасением моей души, что ни в чем из предъявленного мне не виноват, и если вы дадите мне немного времени…

– Времени, чтобы продолжать убивать? – перебил его Лотарий.

– Я поклялся на Библии. Поклянитесь теперь вы, – с вызовом бросил Алкуин.

– Ваша клятва значит не больше, чем клятва той девушки, которая вам помогала, а то и меньше. Катулл утверждал, что женские клятвы – это дыхание ветра и пена волны, а ваши испаряются еще до того, как вы их произнесете.

– Прекратите болтовню и поклянитесь! – воскликнул Алкуин. – Или боитесь, что Карл Великий лишит вас должности?

– Как же быстро вы забыли наши законы! – Лотарий снисходительно улыбнулся. – Мы, епископы, не из тех подданных, которым даруют должности, и клятвы приносить мы тоже не обязаны. Да будет вам известно, сместить нас уполномочены только церковные власти, а церковь не является собственностью короля, и он по своей прихоти не может ни предоставить нам место, ни лишить его. Все, что связано с церковью, освящено Господом. Но даже если бы я мог поклясться… Как вы осмеливаетесь требовать этого от меня? Если вы считаете, что моя клятва будет истинна, зачем она вам, а если думаете, что ложна, то, требуя ее, вы заставляете меня согрешить, усугубляя свой собственный грех.

Алкуин хотел возразить, но, к несчастью, Карла Великого убедили доводы Лотария.

– Вполне очевидно, что мельник виновен, – заявил монарх. – Неопровержимо установлено, что в его зерне найдено, судя по всему, ядовитое семя, и я не вижу причин защищать его, Алкуин. К тому же, по словам Лотария, вы тоже в этом замешаны.

Алкуин строго посмотрел на него:

– С каких это пор невиновный должен сам себя защищать? И где те двенадцать человек, которые должны доказать его вину? Все сказанное Лотарием – глупость, чепуха и вздор. Если вы дадите мне несколько часов, я вам покажу…

Тут сзади раздался страшный грохот, и все в испуге обернулись.

Тереза спряталась за балюстрадой. Оказывается, стараясь получше расслышать, о чем говорят, она оперлась на канделябр и тот рухнул вниз. Один из присутствующих заметил на хорах чью-то тень, и по его приказу двое служек бросились туда, а обнаружив там девушку, пригнали ее вниз. Лотарий велел Терезе встать на колени и попросить прощения за свое поведение.

– Да это же охотница на медведей, – удивился монарх. – Можно узнать, зачем ты пряталась там, наверху?

Девушка поцеловала королевское кольцо и стала умолять смилостивиться над ней, а потом, запинаясь, рассказала, что искала пропавшую подругу, которую считала умершей, но та оказалась живой; что она не подслушивала, а всего лишь хотела узнать, почему Хельга Чернушка убежала от нее.

Когда Тереза закончила свой сбивчивый рассказ, Карл Великий взглянул на нее сверху вниз и подумал, не сошла ли она с ума, однако потом решил, что, несмотря на сумбурность изложения, скорее всего это не выдумки.