Читаем Скрипы из мглы...(СИ) полностью

Поэтическая я..." -

"Я-то знаю... не халтура..." -

"Понимаешь ты меня!

Захотелось пообщаться,

Ведь, весна, я ж не пельмень!

Я ж не в силах отказаться,

Я же тоже джентльмен!" -

Шмыгнул носом волосатым,

Глазом нервно поморгал,

Личиком мотнул мохнатым,

Горемычно продолжал:

"Дева мило закивала,

Вся игриво завелась

И с крылечка запорхала,

И в улыбке расплылась.

Её ножки шаловливо

Засверкали белизной,

Встала грудь нетерпеливо

Сочной пламенной лозой...

Всё в тумане полетело

И гудком я вдруг завыл,

А в ногах потяжелело,

К ней, как в космосе поплыл...

А, подплыв к ней осторожно,

Рассмотрел всю - хороша!

И подумал: "Может, можно

Отложить дела пока?" -

Просто, щёчки - пузырёчки,

В сливках ягодки - глаза,

Губки - розы лепесточки,

Ниже - сочная лоза...

Не видал ещё такую,

Тебе честно говорю!

Веришь?" - "Верю я в любую,

Ведь, не первый день живу!" -

"Надо ж, думаю, случиться:

Незатейливо стоит,

Мне улыбкою искрится

И так мило говорит:

"Ах, какие у вас руки!

Приголубьте же меня!" -

Я подумал: "А, по сути,

Все дела-то - ерунда!

Ну, чего себя ты паришь? -

Это замкнутый же круг!

Тут же - ласковый товарищ,

Симпатичный, нежный друг!

Оторвись от дел немножко,

Не прокиснут - подождут!

Посмотри, ведь не лягушка

Приглашает отдохнуть!

Вот, стоит так, одиноко,

Просит мило отдохнуть

Так, изысканно, высоко...

Мисс-краса! - ни кто-нибудь!

Ах, - подумал, - пузырёчек!

Надо имя бы узнать!" -

И спросил: "Как звать, цветочек?" -

"Просто Омут меня звать!" -

"Вот..." - осёкся я. - "Робеешь?" -

"Что ты!.." - "Ну, тогда смелей!" -

"Ты, краса, не пожалеешь!" -

"Только сам не пожалей..."

А потом я, как-то срочно

Окунулся с головой

В этот самый..." - "Омут!" - "Точно!" -

"Что там было?" - "Стал крутой!

Там всё было, что хотелось:

И рекой вино лилось,

Кувыркалось и имелось,

И лежалось, и моглось...

Ох, потом всё покатилось,

Я куда-то полетел,

Что-то быстро проносилось,

Помню, что-то разглядел:

Разбитные полустанки...

В красном цвете потолки...

Тёрлись задом лихоманки...

И спускались вдруг курки...

Помню, выстрел - как убитый! -

Чувствую - пошёл в полёт! -

Пучеглазые бандиты

Пояснили: "Твой черёд!"

Вылетел в трубу печную,

Это помню хорошо.

Как петарда мглу ночную

Осветил я высоко...

В лес упал и волки взвыли...

Снег кругом, как нет весны...

Волки сразу окружили,

Только лязгали клыки...

Я подумал: "Что же лучше:

Побежать или стоять?

Как же легче или проще...

Веселее пропадать?"

Закружили волки тупо,

Как смеялись надо мной!

Крикнул им: "Попался глупо!

Ну, кончайте и домой!"

Тени хищников кружили,

Будто чёрные платки -

Меня страхом так душили,

Лишь сжимались их круги!

"Всё, - подумал, - вот звоночек

Мой последний будет тут!

Вот тебе и "пузырёчек" -

"Симпатичный милый друг"!

Ведь она ж предупреждала:

"Только сам не пожалей!" -

Шанс последний мне давала!

Ну, зачем пошёл за ней?!

Глазки, щёчки, губки, попки... -

Тьфу! - за это пропадать! -

Чем красивее красотки,

Тем мучительней страдать!

Нет ведь правила вернее,

Ну, пора бы уж понять!..

И, чтоб было веселее,

Песни начал распевать...

Долго пел, как очумелый,

А когда "Про зайцев" стал,

Подошёл вожак их серый

И серьёзно мне сказал:

"Ты, конечно, не Никулин,

Но неплохо выдаёшь!

Съесть бы нам тебя на ужин,

Но пока нам попоёшь!" -

"Ну и что?" - "Ну, пел волчарам..." -

"Сколько пел?" - "Не помню я!

Помню только, что по парам

Разбрелись вокруг меня.

И под пенье танцевали

Голосистое моё,

Иногда мне подвывали

Что-то слёзное своё..." -

"Ну, а ты-то что?" - "А, что я? -

Я стоял и громко пел,

Слёзы кислые глотая,

Пока вдруг не захрипел..." -

"Ну, а дальше?" - "В лунном свете

Петушком тогда хрипел...

Ну, а следом, на рассвете

Паровозиком пыхтел...

Не замолкнул я ни разу,

Я ж их "кухню" понимал:

Замолчал бы я - и сразу

Им на завтрак бы попал!

А снега, как заблестели,

День, как солнышком запел,

Я свалился на колени

И молитвы зашипел!

"Ну, а волки?" - "Наплясались

И вповалку спали все!

Безмятежно улыбались,

Только дрыгались во сне..." -

"Ну, а ты?" - "Бежать, конечно!

И откуда силы взял!

Обернусь так, скоротечно -

Сразу резко прибавлял!" -

"Ну, а дальше что, Петруха?" -

"Ну, бежал..." - "Потом?" - "Бежал!

Ты пойми, волков, братуха,

Никому б не пожелал!

Под ногами всё свистело:

Мхи, ручьи, да бурелом...

Лишь темнело и светлело...

А я всё одно - бегом!

До охотничьей избушки,

Наконец, я добежал.

Чай попил из зеленушки,

Солонину пожевал.

Отоспался, оклемался

И немножко там пожил.

Первой зеленью питался -

Травку, корешки варил...

Зайчика поймать пытался -

Силос жутко надоел! -

На медведицу нарвался -

Мяса сразу расхотел...

Полюбилась зеленуха,

Знаешь, вкусная она... -

Подавился вдруг Петруха, -

Эта... горькая трава...

Ну, а как-то на рассвете

Лось в окошко заглянул...

По-хозяйски потом в речке

Свои брючки простирнул...

Рыбку? - да, ловил... руками,

Острой палочкой потом...

С крокодильими зубами

Щука - хлоп! - большим хвостом

Мне по заду - сразу к дому! -

Долго к речке не ходил...

Рад был душу дождевому,

Мхи сосал и росы пил...

Бог лишь знает, как я выжил!

Люди добрые нашли... -

Слёзки сразу, лоб насупил, -

И вернуться помогли..." -

"Да, Петруха, невезуха!" -

Он махнул: "Не говори!" -

"Слава богу, жив, братуха!

Ну, тихонечко иди..." -

Зашептал о чём-то нудно:

"Никогда и ни с одной

Не свяжусь..." - он клялся, будто,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы