Сквозь кровь и пламя

Всё, чего Кейлену хотелось теперь, – это хоть ненадолго забыться. Мысли мгновенно рухнули в пустоту.

Дралейд.

Кейлен распахнул глаза и вскочил весь в поту. Одним жаром от костра это объяснить было нельзя. Юноша утер лоб и лицо ладонью, тщетно пытаясь успокоить дыхание.

Сон желаемого облегчения не принес. Едва Кейлен закрывал глаза, его мучил голос. Гулким эхом в закоулках его сознания отдавались слова, с каждым разом всё громче, пока не достигали пика:

Дралейд н’олдрир.

Перед внутренним взором снова и снова возникало яйцо. Драконье яйцо, его чешуйки, черные у основания, белые на концах. Его окутывали клубы огня, но отчего-то была уверенность, что на ощупь оно будет холодным. Юноша чувствовал его зов, будто биение сердца в темноте; зов, предназначенный только для Кейлена.

Все остальные крепко спали. В тусклых отсветах костра было видно, как вздымается и опадает их грудь. Рюкзак лежал рядом с Эйсоном, а в нем хранилось яйцо. Голос словно исходил именно от него.

Дралейд.

Может, Кейлен сошел с ума? Расскажи он, что яйцо зовет его, что бы подумали остальные? Да и как бы он объяснил эти незнакомые слова, слышимые лишь ему одному?

Юноша окинул взглядом наспех разбитый лагерь. Затем уставился на большой кожаный рюкзак, переживший длинное путешествие. На железные пряжки, покрытые патиной и ржавчиной из-за соленого морского воздуха Валации. Однако больше всего его интересовало, что находится внутри.

Трудно было поверить, что в столь непримечательной сумке хранится нечто крайне важное. Согласно легендам, одолев Орден, Фейн спрятал все уцелевшие драконьи яйца в хранилищах под Ан-Наслой. Никто из них так и не вылупился. Конечно, у Империи осталась полноценная драконья гвардия, но ни одного нового дракона за прошедшие столетия не появилось. В этом, на удивление, сходились все сказители.

До сих пор Кейлен не задумывался, что может значить для Эфирии новорожденный дракон. Дракон, не подчиняющийся Лорийской империи… Такое событие способно изменить всё.

Дралейд.

Дралейд н’олдрир.

Голос звучал непрерывно, заглушая собой все остальные звуки. Угли в костре должны были медленно потрескивать, деревья – скрипеть и шелестеть, а ночной ветерок – свистеть. И насекомые должны были жужжать, конечно же, куда без них… Но Кейлен не слышал ничего из этого. Только голос.

Дралейд.

Кейлен спрятал лицо в ладони, провел пальцами по волосам и вздохнул. Голова раскалывалась, словно кто-то хотел разбить ее палкой изнутри. Он поднялся. Боль в мышцах и натертых бедрах не шла ни в какое сравнение с грохотом в голове – хоть что-то хорошее. Кейлен начал обходить лагерь, не зная, сильно ли шумит. Голос перекрывал всё.

Дралейд.

Пока никто из спящих не пошевелился, но Кейлен чувствовал, что вот-вот обязательно кого-нибудь разбудит. Однако он не мог думать ни о чем, кроме яйца.

Юноша замер в паре шагов от Эйсона. Тот будто бы крепко спал, но Кейлена это едва ли успокоило. Он видел, как быстро воин вскочил на ноги, когда вернулся Дален.

Кейлен присел на корточки и медленно потянулся к рюкзаку. Здесь голос звучал еще громче, хотя, кажется, уже некуда. Что же сказать, если Эйсон проснется? Кейлен ухватился за этот вопрос, однако ответа не нашел. Оставалось надеяться, что пронесет.

Голос звучал так громко, что мешал сосредоточиться. Каждый удар сердца дрожью отдавался в костях. Тело пылало, словно Кейлен загорелся, вот только он знал, что это не так.

– Ты его слышишь?

Сердце у Кейлена замерло, на лбу выступила испарина. Голос мгновенно смолк.

Эйсон привстал, опершись на локоть, и внимательно смотрел на юношу. Будто что-то искал.

У Кейлена перехватило дыхание, от страха кровь в жилах выстыла.

– Я?.. Что?..

– Ты слышишь зов? Голос в твоей голове. Что он говорит?

Эйсон был спокоен, словно не проснулся посреди ночи и не увидел, как кто-то тянет руки к рюкзаку с яйцом дракона. «Откуда он знает про голос?»

– Это… Я просто… Почему я вас слышу?.. – ничего не понимая, пробормотал Кейлен.

Ему даже дышать стало трудно – не то что говорить целыми предложениями. Голос был настолько всепоглощающим, а теперь вдруг исчез, и юноша никак не мог прийти в себя.

– Успокойся, мой мальчик, – усмехнулся Эйсон. – Тебе ничего не угрожает. А слышишь ты меня потому, что я знаю одну хитрость. Называется «оберег». Потом объясню, как он работает, а пока главное, что за пределами этого пространства, – он обвел руками воображаемый круг, – никто не услышит того, о чем мы говорим. Также оберег отсекает посторонние звуки снаружи.

Кейлен продолжал потрясенно смотреть на воина.

– Я сказал, что тебе ничего не угрожает, но если ты так и будешь сидеть с открытым ртом, то рискуешь очень быстро вывести меня из себя.

В горле у Кейлена пересохло. Он сглотнул.

– Я… я не знаю, что это. Просто какие-то чуждые мне слова. Э… это ведь… яйцо?

Если Эйсон что-то понял, то не подал виду. Лицо у него оставалось непроницаемым.

– Что ты слышал?

– Кажется, «дралейд» и… «н’олдрир»?..

– Ясно.

– Вы знаете, что означают эти слова?