Сквозь кровь и пламя

– Знаю, – медленно кивнул Эйсон. – Это старое наречье. «Олдрир» означает «огонь». А уж «дралейда» и сам должен вспомнить. Ты ведь, поди, много историй Тэрина слушал?

Кейлен задумчиво кивнул. Слово действительно казалось знакомым, но он никак не мог припомнить откуда. В голове как будто возникла стена.

– Слово «дралейд» тебе наверняка хорошо знакомо. Оно означает «связанный с драконом». Так называли тех, чья душа силой магии более древней, чем само время, сливалась с душой дракона. Воины имперской драконьей гвардии когда-то тоже звались дралейдами, но теперь они позорят это звание. А целиком «дралейд н’олдрир» означает примерно «связанный с драконом через огонь».

– И правда… – прошептал Кейлен, наконец вспомнив.

Поразительно, как слово вылетело у него из головы. Во всех рассказах Тэрина о падении Ордена, предательстве Фейна Мортема и становлении Империи неизменно присутствовали дралейды.

– Нередко зов притупляет разум.

– Теперь я вспомнил. Альвира Сэррис была дралейдом!

– Да, была. Причем одним из величайших за всё существование мира.

– Но погодите… При чем тут я?

Эйсон помолчал, глядя в глаза Кейлену. Затем взял рюкзак и поставил его перед собой.

– Кейлен, я собираюсь снять защиту. Проснулся Тэрин, и я чувствую, как он прощупывает нас.

– Тэрин? В смысле – прощупывает?

– Тэрин – маг, Кейлен. Причем могущественный. И был им еще до того, как всё колдовство подмял под себя Чародейский круг.

Юноша не находил слов, хотя чего-то подобного, наверное, стоило ожидать. Всего за несколько дней его мир полностью перевернулся. Одним сюрпризом больше, какая разница? «Значит, Тэрин тоже маг…»

– Я…

– Вижу, ты наконец соблаговолил нас впустить, – перебил его голос Тэрина.

Кейлен обернулся. За спиной эльфа стояли Дален, Эрик и Данн. Лицо друга выражало такое же замешательство, как и у Кейлена. Сыновья Эйсона смотрели на отца, по их глазам ничего понять было нельзя. Лишь на мгновение Кейлену почудилось, будто рот Далена недовольно скривился.

– Да. Кажется, время пришло.

– Какое время? О чем вы? – недоумевал Кейлен.

Эйсон переглянулся с Тэрином, затем пододвинул рюкзак к юноше.

– Я думаю, что ты, Кейлен, – дралейд.

Данн и Эрик ахнули. У Кейлена свело живот, а волоски на теле зашевелились. «Что за бред?»

– Ты слышал зов, древнюю магию душ. Иного объяснения быть не может.

– Но это… так не бывает, – с трудом выдавил из себя Кейлен. – Вы ошиблись.

– Сомневаюсь. – Эйсон пододвинул рюкзак ближе. – Достань яйцо и возьми его в руки. Если я ошибся, то ничего не произойдет.

«Взять яйцо в руки? Драконье яйцо? – Кейлен решительно ничего не понимал. – Кто-то из нас сошел с ума…»

– Откуда вы вообще узнали…

– Просто коснись яйца, – велел Тэрин; такого тона юноша за ним не припоминал.

Кейлен поколебался, не зная, что делать. Однако, похоже, у него снова, как и слишком часто в последнее время, нет выбора. Очень аккуратно он расстегнул две ржавые железные застежки. Неохотно, но они поддались.

Яйцо сверкало не так ослепительно, как накануне. В этот раз костер горел намного тусклее, а кроны деревьев стояли плотнее обычного и загораживали почти весь лунный свет. И всё равно от яркого белого свечения Кейлену пришлось прищуриться. Белоснежная, но черная у основания чешуя покрывала яйцо. Она была гладкой и приятной для глаз, хотя таилась в ней и какая-то суровость – опасность.

– Что мне делать? – спросил юноша.

– Дотронься до него.

Кейлен глубоко вдохнул, надув щеки. «И как вообще до этого дошло?»

Едва юноша поднес пальцы к чешуе, он ощутил некую пульсацию, от которой подрагивал воздух. Собрав волю в кулак, Кейлен коснулся яйца – и всё вернулось. Громовой голос вновь заполнил все закоулки его сознания.

ДРАЛЕЙД Н’ОЛДРИР.

Мир вокруг растаял, остались только он, голос и яйцо. Даже биение собственного сердца казалось чужим. Поверхность яйца была прохладной на ощупь, будто его на несколько часов закопали в снег. Это ощущение прокатилось по всему телу Кейлена, от ладоней до пальцев ног. Голос продолжал греметь военным барабаном:

ДРАЛЕЙД Н’ОЛДРИР, – повторял он снова и снова, с каждым разом всё громче, хотя казалось, что подобное невозможно.

Ощущение холода копилось внутри, словно пар в чайнике. Кейлен почувствовал, что превращается в кусок льда.

ДРАЛЕЙД Н’ОЛДРИР, – послышался очередной раскат. – ДРАЛЕЙД Н’ОЛДРИР.

Прохлада обернулась болью. Голос громыхал, будто молот, а наковальней был череп Кейлена.

– ДРАЛЕЙД Н’ОЛДРИР! – завопил юноша.

Яйцо взорвалось клубами оранжево-алого пламени, поглотившего руки Кейлена. Огонь становился плотнее, превращаясь в новую скорлупу. В голове Кейлен кричал что есть мочи, но изо рта не вырвалось ни звука.