Сквозь тьму

После того, как один бегун все-таки добрался до цели, Ватран начал ругаться.Ратхар изучал карту; ярость генерала заставила его оторвать от нее взгляд. “Что теперь?” - спросил он.

“Вот что я тебе скажу”, - прорычал Ватран. “Ты знаешь полковника Чариулфа?”

“Конечно”, - ответил Ратхар. “Наконец-то он расплатился с этим алгарвейским мастером-снайпером, и это тоже хорошо - сукин сын истекал белой кровью”.

“Да, что ж, теперь он отправил свое собственное письмо, бедняга”, - сказал ему Ватран. “Его вытащили из ямы, когда альгарвейцы начали выбрасывать яйца, и от него осталось слишком мало, чтобы похоронить в окровавленной банке из-под джема”.

Эта война обескровливает все королевство добела, подумал Ратхар. То же самое он думал во время Войны Мерцаний. Люди немного старше, немного более искушенные, чем он, несомненно, думали то же самое во время Шестилетней войны. И они были правы, и он был прав, и он был прав снова. Что останется от Юнкерланта к тому времени, когда закончится этот бой?

Он надеялся, что что-то останется от Ункерланта к тому времени, когда закончится эта битва. Его работа здесь, внизу, заключалась в том, чтобы убедиться, что что-то останется от его королевства, когда битва закончится. Если бы альгарвейцы забрали все это... Если бы это произошло, они заставили бы людей тосковать по старым добрым временам короля Свеммеля, что для человека, жившего в те дни, было по-настоящему пугающей мыслью.

“Бедный Чариульф”, - сказал он. “Он был хорош в том, что делал”.

Ватран проворчал. “Да, был. И это больше похвалы, чем большинство из нас получит после того, как мы умрем и исчезнем”.

“Если мы с тобой не получим такой похвалы, это будет означать, что мы проиграли войну”, - сказал Ратхар.

“Может быть”, - ответил Ватран. “Но, может быть, и нет. Может быть, это просто будет означать, что мы надоели Свеммелю, он бросил нас в кастрюлю с супом, когда тот сильно закипел, а потом пошел дальше и все равно выиграл войну, с какими бы другими генералами он ни выступал ”.

“Вот это веселая мысль”, - сказал Ратхар. “Мне нравится думать о себе как о незаменимом”.

“Мне нравится думать о себе таким же кровавым образом”, - ответил Ватран. “Но то, как я смотрю на это, и то, как смотрит на это его Величество, не обязательно одно и то же, как бы мне ни хотелось, чтобы они были”. Он повысил голос: “Исолт! Как насчет еще одной кружки чая?”

“Я принесу вам еще, генерал”, - ответил повар из глубины пещеры. “Вы тоже хотите еще, маршал Ратарь?”

“Нет, спасибо”, - сказал он; пока он изучал карту, перед ним стояло немного кислого эля, и этого было бы вполне достаточно.

“Тогда могу я принести вам что-нибудь еще, лорд-маршал?” - спросила она приглашающим напевом. Если бы уши Ратхара не стали такими же красными, как угли костра, благодаря которому в пещере было немного теплее, чем на морозе, он был бы убит. Он переспал с ней пару раз с того первого раза, или, скорее, она переспала с ним. Он обнаружил, что ему легче противостоять альгарвианской армии, чем собственному здоровенному повару.

Ватран тихонько хихикнул; нужно было быть идиотом, чтобы не понять, что означал тон Исолт. “Не беспокойтесь об этом, лорд-маршал”, - сказал он театральным шепотом. “Поддерживает жизнедеятельность, по крайней мере, так они говорят.”Он снова усмехнулся. “Там тоже никогда не бывает скучно, даже если она не красавица”.

“Нет”, - сказал Ратарь, признавая то, что он вряд ли мог отрицать. Он задавался вопросом, спал ли Ватран с Исолт - или, возможно, лучше сформулировать это так, спала ли она с Ватраном. Теперь он знал.

“Вы не ответили мне, маршал”, - сказала она с упреком, когда принесла генералу Ватрану дымящуюся кружку чая и маленький кувшинчик молока рядом с ней на подносе. “Могу я принести тебе что-нибудь еще?”

“Нет, все в порядке”, - сказал он. “Я в порядке”.

“Ну, я так и думала”, - ответила она с девичьим хихиканьем, которое не соответствовало ее комплекции. Затем она сжалилась над маршалом и повернулась обратно к генералу Ватрану. “Это козье молоко, генерал. Прошу прощения. Это все, что я смогла достать”.

“Меня это не беспокоит”, - сказал Ватран, когда Исолт вернулась к приготовлению. “Проклятое зрение лучше, чем вообще без молока, даже если чертовы йонгиози обосрались бы из-за этого”. Он налил немного в чай, затем кивнул. “Проклятое зрение лучше, чем вообще без молока”.

“Зувейзины пьют чай без молока”, - заметил Ратхар. “Вместо этого они добавляют мед”.

“Это не моя проблема - и если бы я снял одежду в такую погоду, она бы сразу замерзла”, - ответил Ватран. “Я не могу использовать это так часто, как раньше, когда был в твоем возрасте, но у меня все еще время от времени в палочке горит огонь”.

“Молодец”, - сказал Ратхар. Как и у него, у Ватрана тоже была жена где-то далеко от боевых действий. Учитывая то, что делал Ратхар, Хехардли обнаружил, что может критиковать генерала. Его внимание вернулось к карте. “Они не преодолеют Волтер сейчас, благодаря высшим силам”.