Славия. Рождение державы.

Так мы и двигались, пока к полудню 15-го августа по левому борту не возникла внешне знакомая еще по той жизни, но абсолютно незнакомая по сегодняшнему внутреннему содержанию, Одесская бухта. Сейчас у берега торчали только мачты трех небольших шхун. Собственно, даже причалов не было, в море выступал только один деревянный пирс, поэтому мы, как и остальные, бросили якоря в двух кабельтовых от берега.

Стояли у того места, где в будущем должен вырасти морвокзал, а сейчас возвышалась небольшая крепость. От нее справа раскинулся поселок, тоже небольшой. Его дома и домики были построены из глины и ракушечника, а кое-где из дерева. Между поселком и крепостью высилась башня минарета.

Того города, одного из моих самых любимых в той жизни, где проживали мои двоюродные братья и племянники, где сам бывал очень часто, еще не существовало и в помине. И будет ли он так называться, как назывался в моем будущем, не знаю. И будет ли завоевывать эту крепостицу генерал Осип Михалыч Дерибас, тоже не знаю. Наверное, теперь вряд ли. Что-то мне подсказывает, что в этой истории турка прогонят отсюда лет на сто пятьдесят раньше, еще при Петре.

Что ж, это дело неминуемого будущего, а сейчас пора делать первые шаги для его приближения и идти знакомиться с местной военной администрацией. Почему не с гражданской? Потому, что за время пятисотлетней истории Османской империи, таковой не наблюдалось в принципе. Во всех населенных пунктах, и малых и больших, рулили армейские офицеры и генералы, беи и паши.

Было видно даже без подзорной трубы, что на надвратной башне уже давно стояли и наблюдали за нашим приходом несколько турецких офицеров. Поэтому, не оттягивая представление, спустил шлюпку на воду и в сопровождении восьми матросов и Антона, сначала с 'Тисифоны' и 'Ирины' снял и забрал с собой обоих капитанов, затем, все вместе отправились на берег. Иван идти с нами отказался категорически.

- Этих турков и турченят я терпеть не могу, - отмахнулся он, - Да и оселедец мой им тоже вряд ли понравится. Еще убью кого-то, и провалится вся твоя задумка.

С нами напросился Илья Сракопад, который в компании еще с несколькими бойцами, хотел прогуляться по берегу.

- Не возражаю, - сказал ему, - Но ведите себя корректно.

Ворота были закрыты, но у входа в калитку нас встречал молодой эфенди и евнух-толмач. Мы представились, а они, увидев грамоту великого визиря, тут же дважды поклонились (нам коротко, а грамоте почтительно), и через внутренний двор повели в центральную башню.

Комендантом крепости оказался некий Джунаид-бей, мужчина в возрасте лет сорока. О возможном нашем прибытии и о целях похода, он давно знает, и очень рассчитывает на благоприятный его исход. Как стало понятно, не только (или не столько) из патриотических побуждений, сколько из-за того, что весь полученный от меня налог пойдет в копилку его отряда. Оказывается, султан султанов, хан ханов, предводитель правоверных и наследник Пророка, опять запамятовал выдать годовое жалование пограничным отрядам. Вот они и выживают, кто как может.

- Можете даже не сомневаться, уважаемый Джунаид-бей, все свои обязательства, безусловно, выполню. И вообще, надеюсь на очень долговременное сотрудничество.

Было видно, что мои слова ему понравились. Выполнив все официальные процедуры, он нас не отпустил, а усадил за стол, куда две рабыни с азиатской внешностью тащили разные сладкие вкусности и одуряюще пахнущий кофе. В-общем, комендант мне показался человеком спокойным, незаносчивым, вполне себе нормальным и адекватным. Таким, с которым можно иметь дело. Только немного назойливым и прилипчивым, уж очень хотел знать, что делается в мире, а главное, кто с кем воюет.

Кроме нас четверых, в его кабинет набилось около десятка сухопутных офицеров и трое морских капитана. А что? Кинотеатров и телевизоров нет, а здесь из Франции живое радио приехало, вещающее на родном, турецком языке.

Засиделись до сумерек, где мне предоставили возможность исполнять роль главного сказочника. Вот уж довелось языком помолоть. А что мужскую компанию интересует? Правильно, война, деньги и женщины.

Довелось вспомнить все, о чем читал в европейских газетах. Особенно присутствующим понравился рассказ об ограблении некими ворами испанского банка. Услышав же размер украденной суммы, вначале находились в прострации, затем, радовались, как дети. И не чьей то удаче, а тому, что обворовали именно испанцев.

Язык к моменту прощания уже болел (образно говоря), зато и мы взаимно обогатились знаниями о положении дел в Московии, Речи Посполитой и Запорожской Украине. В итоге договорились, что один из присутствующих, ногайский бек, покажет место выпаса для лошадей, а также территорию для летнего лагеря моему отряду. В будущем туда будет свозиться разное добро, и доставляться переселенцы (рабы, в интерпретации османской стороны).