Славия. Рождение державы.

О своем сознании человека двадцать первого века, никому рассказывать не собирался, а о моих умениях и прогрессорстве, тем более. Мы с Иваном обговорили разные варианты, - что в подобном случае можно говорить, а что нет. И решили: о побеге из рабства; о доблести и удаче в бою с разбойниками, где надыбал и спрятал неподъемные кучи серебра и золота; о покупке титула, замка и трех кораблей; о выкупе казаков, их обучении и принятии присяги на верность; о собственном куске заморской земли с кровожадными дикарями, на которых нужно будет оттачивать воинские умения, - об этом говорить. Да, а еще можно о порядках в различных европейских борделях. Короче, можно поведать обо всем, что говорит об удачливости воина. Об остальном же - табу.

За время всего моего рассказа, на лице пана атамана, не дрогнул ни один мускул, он слушал меня спокойно и отрешенно. Между тем, на лицах пана писаря и пана казначея отражались все их эмоции.

- И все это смог сам?! - прищурив глаза, спросил дядька Богдан, - За два года?!

- Да. Рядом сидит первый мой ближник, пан Иван, очевидец и свидетель большинства дел моих.

После этих слов все трое тут же перевели на него взгляд, а он, молча утвердительно кивнул. Теперь, мы уже все четверо посмотрели на откинувшего вверх голову и прикрывшего глаза атамана. Тот посидел так немного, наклонился вперед, поставил локти на стол, подперся кулаками и внимательно уставился на меня своим бездонным взглядом. Затем, вздохнул и тяжело выдохнул:

- Верю. И про Собакевича верю. И деда твоего знал, и батьку, достойные были казаки. Нет, мы друзьями небыли, но относились друг другу по-доброму и с уважением. Царствие им Небесное, - помолчав, посмотрел на меня более веселым взглядом, улыбнулся и продолжил, - А удача твоя велика, пан Михайло. Но скажи-ка нам, неужели не знаешь, что от Хаджибея к маетностям твоего врага, есть более короткая дорога? И он завтра-послезавтра прознает, что ты здесь, успеет хорошо подготовиться.

- Да знаю, пан атаман, но многие мои воины с Приднепровья, пусть проведают родню, ведь мы же перебираемся в теплую страну и Украину покидаем надолго. Может быть, кого-то еще с собой пригласят. Что же касается моего врага, то пусть знает и трепещет, деваться ему некуда, достану и на краю света.

- Силенок хватит? Может, свистнешь охочих? Сможешь собрать ватагу немалую.

- Точно, немалую. До чужого добра охочих, дай только законный повод, - за столом все заулыбались, - Нет, сам обойдусь.

- Ты говоришь, Михайло, что наложил лапу на добрый шмат земли, и своим воям раздаешь по двести моргов?

- Не раздаю, а выделю в пожизненное владение. Но это не все, особо проявившие себя воины, а так же старшина, получит еще больше. И податью обкладывать не буду.

- И скольких воев сможешь землицей обеспечить?

- Тысяч сто точно смогу.

- А сам как жить будешь, - встрял казначей, - Если все раздашь, а подати взимать не станешь?

- Так не все отдаю, там хороших земель для ведения хозяйства есть еще два раза по столько. Да еще леса и реки.

- Уй-ю-юй! Это как между Днестром и Бугом! Немалое княжество у тебя за морем. И если все так, как ты говоришь, - при этом посмотрел на пана колдуна, а тот еле заметно, утвердительно кивнул головой, - То пару сотен казачат из рисковой молодежи может и поехать. А степенный казак нет, не поедет, нам вольница дороже княжеского хомута.

Эх, дядя Паша, ты бы еще не так уююкал, если бы только знал, что земель там не в два раза, а в тысячи раз больше. Да и твои казаки степенные мне не нужны, а молодежь, даже безбашенную, возьму с удовольствием. Мозги, если надо, вправим, а не будут вправляться, уберем вместе с головой. Остальной народ построим так, как надо. Что касается хомута, то одевать его никому не собираюсь, они сами его на себя оденут, узнав, что получают взамен. А если, все же, кто одевать не захочет, неволить не буду, так тому и быть. Просто, следующие поколения его потомков опустятся на другую ступень социального бытия, в мужики обыкновенные.

- Боюсь, Павло, что казачат будет много больше, чем пару сотен, - тихо сказал пан Кривоус, - Свободных земель давно уже нет, так что в любом хозяйстве, солнышко светит только наследнику, а для остальных детей, какая перспектива? Сложить буйну голову в походах за добычей?

- Есть добрая земля за рекой, - пан писарь показал рукой куда-то за стену, - А вкусить не можем.

- Да, - все покивали головой, а атаман спросил, - Так какие ваши дальнейшие планы, панове?

- Сегодня отдохнем, а завтра двинем на Сечь, - сказал Иван.

- Зачем? - все смотрели на нас с недоумением.

- С батькой кошевым, паном Иваном Серко встретиться нужно, посоветоваться по всем делам, чтоб нигде косяка не запороть.

- А нету больше батьки.

- Как нету?! - мы с Иваном воскликнули одновременно.