След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян

Тем же порядком продвигались дальше, соблюдая быструю, но не утомительную рысь. Дневной привал устраивали на открытом месте. Растопили печи, но палатки не ставили. Палатки поставили только на ночной привал, который устроили в лесу. Не забыли и часовых выставить по периметру. Утром, после завтрака, отряд быстро втянулся в привычный по прошлому дню ритм передвижения. Примерно перед обедом Гостомысл, как и предупреждал проводник, по стуку копыт определил под снегом лед.

– Итиль? – спросил князь-посадник.

– Итиль, – кивнул Кля. – Дальше только через Клязьму перейдем, и там уж напрямую до Мурома дорога будет. Но Клязьма еще меньше Итиля. Только там берега круче. Придется место для спуска и для подъема искать. А как поднимемся, недалеко и дорога будет. Только я обычно этой дорогой не хожу. Она людная. Я зимником через болота – напрямую. Мы как пойдем?

– Напрямую быстрее?

– Быстрее-то оно быстрее. Только, если задуматься, куда торопиться. Все одно до Мурома добираться, а потом там ночевать. Может, и не на один день останешься, княже. Молодой князь Вячерад гостей любит. Он даже недругов, если с честью приходят, хорошо принимает. А если хорошую весть ему принесешь, точно надолго застрянешь. Если, конечно, ему хозары не прикажут тебя прогнать. Они в Муроме хозяевами себя чувствуют. А по большой дороге ехать спокойнее. Там и обозы ходят, и стража ездит…

– Чья стража?

– И Муромская, и вятичи дорогу берегут. Дорога торговая. Вятичи по ней и в Муром на торг ездят, и дальше, в Ростов и в Булгар. А мне с вами спокойнее. С вами меня не тронут. Я вас в Муроме оставлю, а сам дальше двину, к семье. Там уж зимними тропами пойду. А то и раньше сверну. Вам уже не заблуждать будет. И я быстрее до дома доберусь.

– А кто тебя тронуть может? – поинтересовался сотник Русалко.

– Хозары за мою голову награду объявили. Вдруг, стража заработать захочет. Там, в Муроме, сидит хозарский посвдник-наглядай. Следит, чтобы дань полностью платили. Ему и отвезут, чтоб расплатился. Хозары когда пришли как-то летом в наши края, меня в проводники взяли до города. Я их прямиком в топь завел, да там и бросил. Сам домой вернулся, собрал, что успел, жену с детьми в телегу усадил, да отправил к своей матушке. Там до сих пор и живут. А хозары, что из топи спаслись, вернулись, мой дом спалили. А до жены с детьми не добрались. Не сказали им, где искать. Якобы, не знает никто. Мне тогда воевода муромский Заяц велел куда-нибудь в ростовские земли бежать. Вот я и осел у меря.

– А много хозар в топи сгубил? – поинтересовался Бобрыня.

– Сам я не смотрел. Говорят, три сотни. Всего их четыре сотни шло. Выбралась только одна. Знать, остальные сгинули вместе с лошадьми. В наших болотах летом без проводника никак не пройти. Только дорогой… Дорогу бы перекрыть, хозарам бы пути не было. Только как ее перекроешь, если она главная от вятичей до Булгара. Все племена пользуются, все ее сторожат…

– А деревни вдоль дороги строите?

– По-разному. Вдоль дороги тоже, но мало. Кто хочет от набегов подальше спрятаться, за болота уходит. Или в сами болота.

– Нечто там жить можно? – удивился Бобрыня. – И дома не подмывает?

– У нас дома на сваях ставят или вообще на деревьях.

– Как это – дома на деревьях? – не понял Русалко.

– А просто… Выбираешь дуб покрепче, ищешь две толстые ветки, чтоб близко по высоте были. Между ними настил настилаешь, а потом уже и стены возводишь. Дуб – он прочно стоит. В самый ветер не пошевелится, и сам от ветра прикроет. Так вот и живем. Но всегда недалеко от чистых холмов. Если холмы заросшие, люди их выжигают, и поля на холмах устраивают. Хозары такие холмы знают, но в болота, что вокруг холмов, соваться не решаются. Холмы специально так ищутся, чтобы вокруг не просто болота были, а топи. И ничего, живем. Привычные… У соседей наших, у мещеры, тоже целые деревни посредь болот, да и вятичам это не в диковинку. Мы в болотах и родились, и выросли. Мы – привычные[55]…

– Дети-то у тебя большие уже? – спросил Русалко.

– Старший сын скоро взрослый меч в руки возьмет. А пока только с луком балуется. Лук, конечно, не такой, как у тебя. С таким ему не справиться. Но стреляет хорошо. Его часто проезжие купцы в проводники нанимают. Все подкормка семье…

Итиль был в верховьях не широкий. И оба берега представляли собой только замерзшие болота. Не было обрывов, и потому река никак не задержала продвижение. Кля направление движения то ли хорошо знал, то ли наитием ощущал. Скорее, второе, потому что отряду приходилось много петлять, выбирая более проходимую дорогу, тем не менее, несколько раз кони все же попадали на глубокий снег, который преодолевался с трудом. Хорошо, что такие участки были непродолжительными, и потом снова можно было ехать по снегу неглубокому. Местность представляла собой заболоченные леса, и только зимнее время делало эти места проходимыми, как уже объяснял проводник. Так добрались до небольшой внешне речки, на берегу которой стояла достаточно крепкая крепостица. Судя по размерам самой крепостицы, гарнизон там должен был состоять не менее, чем из пяти десятков воев.