Слёзы Цернунна

– Нет, она правильно говорит, – тут же встрепенулся Лексиос. – У меня тоже такое впечатление, что сказанное Цернунном понемногу начинает во мне прорастать.

Все опять замолчали, вспоминая свой пережитый опыт и поглядывая на веселящихся Зародышей.

Заклинание «древосвет» удалось Ковену как никогда: деревце выросло на целый метр в высоту, а пушистых ветвей у него было столько, что хватило всем – и Черномордику, и Ризу, и Драку, и Пушнис.

– Скорее! Бежим! – крикнул Ланн, влетая на Насест и скользя лапами по полу. – Там в нижнем холле! Что творится! Что творится!

– Что?! – вскочила Брайна. – Напали рукокрылые?!

– Нет … Нет… Там делегация… Лес…

Ланн задыхался, судорожно хватал ртом воздух, а потом снова умчался во весь опор.

Все школяры побросали свои занятияи поспешили за ним следом. Брайна отнеожиданности выронила сырный пирог, и он дважды перевернулся в воздухе, прежде чем шлёпнулся на пол.

Ещё дюжина котов и кошек, школяров и подмастерьев присоединилась к бегущим по коридору. Они все бежали за Ланном, а он уже спускался по лестнице к нижнему холлу.

На галерее вокруг было настоящее столпотворение. Школяры, подмастерья, мастера теснились, толкались, влезали на перила, лишь бы разглядеть, что творилось в самом центре.

Из полутёмного угла с непроницаемым видом наблюдал за происходящим рысь, страж Агхарта. Несколько автоматонов старались установить хотя бы видимость порядка и удерживали юных котов, которые рвались в холл.

– Брайна!!! – завопил Ковен.

– Ковен! – откликнулась Брайна.

Они с трудом отыскали Лексиоса и Сирению, которые успели занять место возле балюстрады, и тоже сунули носы между фигурных столбиков. Теперь-то им стало ясно, почему все обитатели замка сбежались сюда.

– Очень странно! Что они тут делают?! – сыграл на кантеле Лексиос в полном недоумении.

Возле груды осколков, в которую превратилась статуя фелида, стояли три альфара. Позади них, загородив собой двустворчатую входную дверь, громоздились два огромных совца.

У школяров от этого зрелища в прямом смысле слова отвисла челюсть. У подмастерьев и мастеров реакция была сложнее, чем обыкновенное удивление.

«Это потому, что они не впервые видят альфаров», – сообразил Ковен.

«Альфары издавна живут в Сумрачном лесу, по соседству с замком, – телепатически согласился Зародыш. – Ничего странного, если старшие, находясь в замке два года, а то и больше, уже встречались с ними».

– А это случайно не… Ир-Хиз? – спросила Брайна.

Альфар повернул маленькую сплюснутую голову в их сторону. Он расслышал вопрос Брайны даже среди царящего вокруг шума.

– Икао, школяры замка Каслкотц, – поздоровался с поклоном дух леса, как только установилась тишина. – Да, это я, Ир-Хиз.

Убедившись, что юные коты знакомы со странными гостями, автоматон пропустил их, позволив спуститься в холл. Четверо друзей приветствовали гостя особым поклоном, предназначенным для почётных гостей, выставили вперёд правые передние лапы и склонили головы влево.

– Икао, – повторили они хором.

Альфар радостно завилял хвостом, услышав приветствие на своём языке.

– Для кошек вы очень смышлёные и быстро учитесь, – сказал он.

«Это он нас так похвалил?» – мысленно спросил Ковен.

«Считай, что похвалил», – отозвался Черномордик.

– Хочу представить вам Ор-Хака, лучшего наездника на ориньялах, и Эр-Хона, лучшего небогляда круга Сумрачного леса, – продолжал Ир-Хиз.

– Икао! – поздоровались гости, плавно помахивая хвостами.

Ковен постарался представить себе, как альфары объезжают ориньялов. Довольно необычное занятие, особенно если учесть разницу в размерах всадника и скакуна: ориньялы бывали и трёх метров ростом. О небоглядах он прежде и вовсе не слыхал.

– Что привело вас в замок? – сразу спросила Брайна с присущей ей прямотой.

– Дело чрезвычайной важности, – очень серьёзно ответил Ор-Хак. – Мы здесь в качестве посланников-дипломатов.

Он указал коротенькой лапкой на знамя, которое держал один из совцов в больших лапах, похожих на пучки веток. Оно и отдалённо не напоминало кошачьи знамёна. Те шились из бархата, украшались гербами и девизами, вышитыми золотой нитью. Это же было сплетено из стеблей, листьев, коры и цветов. Знамя альфаров представляло собой полукруг, в середине которого ярко зеленел лист, похожий на звезду.

«Как это они ухитрились сохранить посреди зимы такой свежий зелёный лист? – удивился Ковен. – Тем более что пришлось нести знамя сквозь такую метель».

«Что ж, если хочешь знать моё мнение, – начал Черномордик, – то я думаю, их не просто так называют духами леса. Сама природа позволяет им творить разные чудеса».