Сливки

Для того чтобы разбавить гнетущую тишину, которая пролегала вдоль длинного коридора, я спросила молчаливого мужчину в шарфе:

– Вы тоже врач?

– Да. Пациент. Ученик. И с некоторых пор еще и врач. При всей его неоднозначности, Герман – хороший учитель. В мединституте я бы никогда не получил тех знаний, которыми он делился со мной на протяжении многих лет. Хочу сказать вам, Маргарита, что как бы странно ни звучало все сказанное им – это правда. И особенно важно не делиться этой информацией ни с кем до дальнейших указаний.

– Вы восхищаетесь Фишером?

– Нет. Только отдельными его достижениями.

– И он об этом знает.

– Да. Он настолько самодостаточен, что ему вполне хватает самопоклонения. В отсутствии излишней лести – сила. И он ее чувствует.

Пахом умолк, но у самого выхода добавил:

– А еще нас объединяет общее качество. Мы – однолюбы.

– Весьма важное качество, – искренне отозвалась я и подумала, что знаю человека, который идеально вписался бы в их клуб, если б они сами не отослали его в будущее. – А это, случайно, была не одна и та же женщина? – я бесцеремонно озвучила внезапную догадку.

Мой собеседник расплылся в самой загадочной улыбке:

– Нам удалось этого избежать.

Глава 13

Алекс скрывался от жары в прохладе кондиционируемого автомобиля. Он заглянул мне в лицо, когда я плюхнулась на пассажирское сидение, и решил ничего не спрашивать.

– Ты забыла свой телефон на сидении. Звонила Жанна. Спрашивала, приедем ли мы в яхт-клуб.

– Поехали. Там наверняка будет что выпить.

Алекс едва заметно усмехнулся, но нотаций читать не стал.

– И впрямь идея неплохая. Тем более мы уже за городом и совсем недалеко от водохранилища.

Всю недолгую дорогу я молчала и чувствовала себя прескверно. Меня ужасно раздражало, что я не могу поделиться с Алексом, что мне приходится переваривать услышанную бредовую информацию наедине с собой.

Я согласилась поехать на вечеринку в яхт-клуб, потому что там нам будет некогда поговорить об этом, и мое молчание не покажется столь напряженным. А что потом? Мы приедем домой, и я снова буду молчать как рыба?

Варясь в котле раздирающих меня метаний, я умоляюще посмотрела на Алекса. Он, почувствовав мой взгляд, понимающе кивнул.

– Я в любом случае рядом. Возможно, тебе сначала захочется обсудить это с подругой.

– Нет. Я не хочу это ни с кем обсуждать. Не сейчас.

– Хорошо.

Вечер был прекрасен. Вино, барбекю, ровная гладь воды неподалеку. Красивейший закат придал обстановке особое очарование.

Праздник проходил на небольшом острове в довольно узком кругу, но мне все равно казалось, что народу слишком много. Безумно хотелось остаться с Алексом наедине, но в то же время я понимала, что это меня не спасет.

Единственным человеком, с которым пришлось поговорить была дочь Жанны, жена именинника – Юлия. Она очень рано стала матерью и рано потеряла своего сына. На собрания в Центр приходила редко. Мать держала ее в курсе происходящего.

Я сказала Юле, что у меня есть все основания полагать, что дети живы. Что во имя всеобщей безопасности, я не могу выложить все, что мне известно, но держу ситуацию под контролем. Впервые за долгое время лед тронулся, и хорошие новости не заставят себя долго ждать.

Не знаю, как девушка купилась на все эти общие фразы, но особенно пытать меня не стала. Доверяла.

Алекс несколько раз предлагал уехать домой, но меня что-то держало. В итоге он согласился, что вечер и впрямь хорош и завязал с попытками покинуть остров. Только один раз подошел и тихо напомнил:

– Они приходят в полночь, насколько я могу судить.

– Да.

Я посмотрела на часы – полдвенадцатого.

– Я пока не готова.

Жанна была очень рада нашему приезду. Но довольно скоро уловила мою растерянность. Она знала меня лучше всех, хотя годы нашей дружбы и прерывались долгими расставаниями.

Мне так не хотелось врать еще и ей!

Причалил катер с припозднившимися отдыхающими. Но они, как и мы, судя по всему, не торопились по домам в этот теплый вечер. Шумная компания расположилась по соседству с нами в такой же просторной беседке. Купили в кафе немного мяса, взяли мангал и заказали кальян.

Люди смешались, знакомые лица стали встречаться еще реже.

Алекс сидел в мягком красном пуфе и курил кальян.

Я стояла с недопитым бокалом белого вина около мангала и смотрела поверх догорающих углей на темную воду, разрезанную на две части лунной дорожкой. Потом задрала голову, и, увидев тысячи звезд, попыталась вообразить, что собой представляет время, и как такое возможно, чтобы мои дети прямо сейчас существовали в недосягаемом будущем. Какие они? Совсем взрослые? Двое из них старше, чем я сейчас. Влад? Живой? Ему за семьдесят. Но я никого из них никогда не увижу, потому что между нами пропасть в тридцать лет.

Кто-то рядом со мной начал переворачивать угли веточкой. Краем глаза я заметила смуглую руку. Но взгляда не подняла.

– Снова пьете, Маргарита?

Это был Раджа.