Сломанная головоломка

— Обратите внимание, какая ситуация: перебирает следователь все-все версии, просчитывает все-все варианты, да? И одну версию, одну-единственную — причем, ту, которая совсем на поверхности! — в упор не видит. Не вносит старичка-большевичка в свой список. Факт? Факт. Как объяснить?..

— Ты же сам говорил, что спутался… — нерешительно высказался Михаил Сергеевич. Шурик выругался:

— При чем тут это. Семен Семенович, понимаете, о чем я?..

Семен Семенович с интересом слушал.

— В чем моя проблема? Проблема в том, чтобы разобраться, как так вышло, что следователь — вроде бы профессионал, — все-таки, не все версии вначале подготовил. Пропустил одну.

Семен Семенович понимающе закивал.

— Вот это я и имел в виду, — сказал Шурик, — под проблемой неполноты пространства версий, понимаете теперь?.. Так вот, Семен Семенович. Я по этому поводу кое-какие, так сказать, методологические рекомендации понапридумывал, а правильно, или нет — не знаю. Поможете советом? улыбнулся Шурик. — Экспертиза специалиста, так сказать…

— Интересно! Очень, очень интересно, Шурик! — сказал Семен Семенович радостно. — Ты сам, наверное, не понимаешь, как точно по адресу обратился! — Шурик улыбался и моргал глазами. — Методология — мой конек, — объяснил Семен Семенович, — уже очень давно. Сколько мне из-за этого вытерпеть пришлось!.. И можно сказать, «Феликс» на этом держится. Давай, что там у тебя за метод? Ну! Порадовал ты Шурик меня! И проблему выделил действительно очень важную.

Шурик даже замялся как-то. Открыл тетрадку, полистал, почитал что-то про себя, отложил, опять взял. Наконец, еще подумав, осторожно начал:

— Ну, общепризнанно, что феноменологический подход к логике, — с каждым словом он, почему-то, все больше волновался, — …нет, не так… и опять замолчал.

— Да ты не волнуйся. И не стесняйся, попроще говори. Сразу давай, в чем суть твоего решения?..

Шурик, краснея, помолчал, пошевелил губами.

Семен Семенович и Михаил Сергеевич внимательно слушали.

— Ну как вам это просто объяснить! — не выдержал Шурик. — Я целую книгу, можно сказать, написал об этом, а тут в двух словах… Сейчас, попробую… — он опять задумался.

— Ну логику, самую элементарную, вы помните?.. — спросил он через полминуты у Семена Семеновича. — Рассмотрим множество всех небессмысленных малых посылок некоего силлогизма…

Семен Семенович с Михаилом Сергеевичем испуганно переглянулись.

— А может — как ты сам говорил — на примере?.. — осторожно посоветовал Семен Семенович. Шурик взглянул на него, поднял брови, потом вдруг закивал головой:

— Да! Именно!.. Спасибо. Сейчас! — сказал он, закрыв глаза и сосредотачиваясь.

— Есть, — сказал он, наконец, открыв глаза. — В общем, э… как этот… как Шерлок Холмс. Да.

Семен Семенович и Михаил Сергеевич удивленно замигали.

Помолчав с полсекунды, они опять переглянулись и прыснули, потом захохотали. Михаил Сергеевич платком для вытирания усов принялся утирать слезы, Семен Семенович, повторяя тихонько, на разные лады: «Шерлок Холмс!.. Ватсон!..», сполз по стенке и, весь дергаясь от смеха, уткнулся в колени лицом.

— Я всегда знал, что вы идиоты, — помолчав, сказал Шурик. Он зачем-то подвигал по столу кружку, бережно спрятал свою тетрадь обратно в пакет и уставился в лужу пива на столе.

На съезде подводили итоги какого-то голосования. У соседнего столика подвыпившая девушка с растрепанными волосами хрипловатым голосом просила хмурого, налысо выбритого юношу поцеловать ее:

— Поцелуй, ну поцелуй, пожалуйста, ну пожалуйста… — жалобно повторяла она и тянулась к нему пухлыми губами. Тот отворачивался, вяло отталкивал ее и жевал рыбу…

Семен Семенович, почти перестав наконец смеяться, поднялся и, постанывая, принялся извиняться перед Шуриком. Михаил Сергеевич, всхлипывая, обнял Шурика и примирительно поцеловал его.

— Ты лучше не обижайся, просто у меня настроение сегодня очень веселое. Объясни нормальным человеческим языком, что имел в виду, — сказал Семен Семенович, вытирая слезы. — Тоже должен нас понять! Ну! — и опять засмеялся. — Я думал у тебя и вправду методология…

— Давай, давай, — сказал Михаил Сергеевич. — Все, больше не смеемся, — и снова прыснул.

— Козел, — сказал Шурик. И, обращаясь уже только к Семену Семеновичу, попросил: — Вы действительно поймите, о чем я говорю. Пожалуйста! Это же… Это же просто!.. У меня не методология, у меня только постановка проблемы!

Семен Семенович и Михаил Сергеевич на этот раз сдержались, оба сосредоточенно кивнули.

— Вот вы, Семен Семенович, выехав на место преступления и собрав какие-то данные садитесь и начинаете думать. В эти минуты ваша мысль… плывет, так сказать, по течению, или же вы осознанно — подчеркиваю: осознанно! на основании каких-то логических норм! — выделяете вначале все без исключения возможные версии, чтобы их — потом уже — проверять, логически сопоставлять друг с другом, все такое прочее? То, чего явно не сделал следователь в деле о взносах. Теперь понятно?

И добавил рассерженно: — Видите, не такой уж я и придурок.

Семен Семенович и Михаил Сергеевич жестами выразили полное согласие.