Слон меча и магии

– Не спорю, иногда очень приятно во время долгой лесной прогулки набрести на миску с мёдом, бережно оставленную на тропинке, – продолжал маахис. – И перекусить. Но чаще до «подарочков» первыми добираются жуки, муравьи или другие дикие звери. Подчас, конечно, мы и сами забираем что-то, но, опять же, скорее для смеха. Ведь, повторюсь, люди действительно в это верят. Хотя сейчас подношений, конечно, поубавилось. За ум, что ли, взялись…

Они поравнялись с лежащим подле Вяза камнем. Гейерт остановился.

– Мне пора спускаться, – пояснил он. – Празднество скоро начнется. И… мне по прежнему неудобно – я ведь достойно тебя не отблагодарил. Рассказ о яшме и услугой-то назвать сложно – так, консультация… В общем, я подумал – может, взять тебя с собой, вниз? Погуляем на Самайне, посмотришь царство маахисов. Людям там лучше не появляться, но, если забыть о внешности, ты и не совсем человек, верно? – Гейерт добродушно свёл кустистые брови.

Конечно, Иффиш ему не доверял. Но упускать такую возможность было бы глупо. Впрочем, как и демонстрировать мгновенное согласие.

– Тебя не накажут за то, что привёл чужака на столь важное событие? – для отвода глаз уточнил он.

– Не переживай, ты просто ещё не знаком с маахисским гостеприимством, – успокоил его карлик. – Да и, кроме того, дети Суртура нам не чужие. Ну что, стало быть, идём?

– Ладно, – нехотя махнул рукой Иффиш. – Давай попробуем.

– Отлично, – Гейерт с довольным видом потёр ладони и тут же скривился от боли. – Ах, чёрт! Пора бы уже запомнить…

Он подступился к камню и неслышно зашевелил губами. Выбитые на скале символы полыхнули алым, у основания Старого Вяза послышался тяжёлый скрип. Иффиш увидел, что часть могучих корней вырвалась из земли и, осыпаясь комьями, свернулась в спираль. Практически на том месте, где он недавно лежал, вслушиваясь в звуки природы, открылся туннель. Стены его на входе были окантованы гранитными плитами. На самих плитах различался тонкий барельеф. Вниз, во мрак, уходили резные ступени.

– Идём! – Гейерт энергично двинулся к проходу. – Нам следует поторопиться. Я хочу успеть к началу танцев.

Иффиш мгновение помедлил, глянул на затянувшееся облаками небо и ступил следом. Стоило сделать несколько шагов вниз, как скрип возобновился, и корни Вяза, словно гигантские змеи, стали, извиваясь, медленно клониться обратно к земле.

* * *

В детстве Иффишу снился сон – как он держит в руках яблоко, за которым долго и со страхом лазил на дерево. И в момент, когда он уже открывал рот, чтобы надкусить его, измазать в соке губы, яблоко рассыпалось в пепел.

Став чуть взрослее, Иффиш осознал, что когда-то, в самом начале, это был не сон.

Резные ступени быстро закончились, и дальше они с Гейертом спускались уже по наклонному земляному полу. Сквозь стены проходило слабое голубое сияние, достаточное для того, чтобы подстроиться под поворот и не налететь на корягу.

– С чего ты взял, что я дитя Суртура, а не обычный людской волшебник? – полюбопытствовал Иффиш.

– Ярмарочный фокусник или даже серьёзный колдун не могут создать огонь из ничего. Управлять уже имеющимся при определённых обстоятельствах, с кучей ограничений – да. А создавать самим – никогда. Племя Суртура – Рождённые в Огне – и есть само пламя. Им такое под силу.

Жителям деревни, нанявшим его, об этом, конечно, никто не рассказывал.

В туннеле было прохладно, двигалось легко. Через несколько метров Иффиш различил отдалённые голоса и музыку. Проход стал шире, стены и потолок ушли в стороны, а карлик внезапно куда-то пропал. Иффиш поначалу замер в замешательстве, но потом быстро увидел улыбающуюся фигуру вверх тормашками на потолке.

– Мы почти пришли, – заявил Гейерт, свисая вниз головой. Волосы не опали, одежда не оттопырилась – гравитация будто вовсе перестала на него распространяться. – Ох, сейчас увидишь… – и он вприпрыжку понёсся дальше, тогда как пыль с потолка исправно сыпалась Иффишу за шиворот.

Впереди стал виден ещё один обложенный гранитными плитами проём. Вслед за карликом, задорно убежавшим в него поверху, Иффиш вошёл внутрь.

Он попал в громадную ярко освещённую подземную пещеру. Она напоминала многоуровневый концертный зал или стадион. Прямо из потолка, раскидывая в стороны извилистые, кряжистые ветви, росло дерево размером с крепостную башню. Оно тянулось макушкой вниз, тогда как гигантские корни цеплялись за земную твердь наверху.

Исполинский ствол держал на себе тяжесть густой кроны. Жёсткие, резко очерченные листья источали свет. Некоторые ветви горели изумрудно-зелёным, другие – жёлтым с золотыми крапинками. Ближе к основанию появлялся медный цвет и лазурно-синий. У макушки листва с одной стороны блестела, как стекло, а на другой отливала вишнёво-алым, точно агат.

Ведь это и есть Старый Вяз, оставшийся на поверхности, дошло до Иффиша, – только отражённый наоборот.