Слова подвижнические (Репринт изд. 1911 г.)

Когда приближаешься къ постели своей, скажи ей: „въ эту ночь, можетъ быть, ты будешь мнѣ гробомъ, постель; и не знаю, не прійдетъ ли на меня въ эту ночь, вмѣсто сна временнаго, вѣчный, будущій сонъ“. Поэтому, пока есть у тебя ноги, иди во {174} слѣдъ дѣланія, прежде нежели связанъ ты будешь узами, которыхъ невозможно уже будетъ разрѣшить. Пока есть у тебя персты, распни себя въ молитвѣ, прежде нежели пришла смерть. Пока есть у тебя глаза, наполняй ихъ слезами, прежде нежели покроются они прахомъ. Какъ роза, едва подуетъ на нее вѣтеръ, увядаетъ, такъ, если внутри тебя дохнуть на одну изъ стихій, входящихъ въ составъ твой, — ты умрешь. Положи, человѣкъ, на сердцѣ своемъ, что предстоитъ тебѣ отшествіе[244], и непрестанно говори себѣ: „Вотъ пришелъ уже къ дверямъ посланникъ, который пойдетъ сзади меня. Что же я сижу? преселеніе мое вѣчно, возврата уже не будетъ“.

Кто любитъ собесѣдованіе со Христомъ, тотъ любитъ быть уединеннымъ. А кто любитъ оставаться со многими, тотъ другъ міра сего. Если любишь покаяніе, возлюби и безмолвіе. Ибо внѣ безмолвія покаяніе не достигаетъ совершенства, и если кто будетъ противорѣчить сему, не входи съ нимъ въ состязаніе. Если любишь безмолвіе — матерь покаянія, то съ удовольствіемъ возлюби и малыя тѣлесныя лишенія[245], и укоризны, и обиды, какія польются на тебя за безмолвіе. Безъ этого предуготовленія не возможешь жить въ безмолвіи свободно и невозмутимо. Если же будешь пренебрегать указаннымъ[246], то содѣлаешься причастникомъ безмолвія, по волѣ Божіей, и пребудешь на безмолвіи, сколько благоугодно будетъ Богу. Любовь къ безмолвію есть непрестанное ожиданіе смерти. Кто безъ сего помышленія вступаетъ въ безмолвіе, тотъ не можетъ понести того, что всѣми мѣрами должны мы терпѣть и сносить.

Уразумѣй и то, разсудительный, что избираемъ уединенное жительство съ душами своими, безмолвіе и затворничество, не для дѣлъ, простирающихся сверхъ правилъ, не для того, чтобы ихъ сдѣлать. {175} Ибо извѣстно, что этому, по причинѣ тѣлеснаго рвенія, способствуетъ болѣе общеніе съ многими. И если бы необходимо было сіе, то нѣкоторые изъ Отцевъ не оставили бы сопребыванія и общенія съ людьми, а другіе не стали бы жить въ гробахъ, и иные не избрали бы себѣ затвора въ уединенномъ домѣ, гдѣ, всего болѣе разслабивъ тѣло и оставивъ его въ несостояніи исполнять наложенныя ими на себя правила, при всевозможной немощи и тѣлесномъ истомленіи, съ удовольствіемъ цѣлую жизнь свою переносили еще тяжкія постигшія ихъ болѣзни, отъ которыхъ не могли стоять на ногахъ своихъ, или произнести обычную молитву, или славословить устами своими, но даже не совершали псалма или иного чего, совершаемаго тѣломъ; и вмѣсто всѣхъ правилъ достаточно для нихъ было одной тѣлесной немощи и безмолвія. Такъ вели они себя всѣ дни жизни своей. И при всей этой мнимой праздности, никто изъ нихъ не пожелалъ оставить своей келліи и, по причинѣ неисполненія ими правилъ своихъ, итти куда‑нибудь вонъ, или въ церковь — возвеселить себя гласами и службами другихъ.

Возчувствовавшій грѣхи свои лучше того, кто молитвою своею воскрешаетъ мертвыхъ, когда обитель его будетъ среди многолюдства. Кто одинъ часъ провелъ, воздыхая о душѣ своей, тотъ лучше доставляющаго пользу цѣлому міру своимъ лицезрѣніемъ. Кто сподобился увидѣть самого себя, тотъ лучше сподобившагося видѣть ангеловъ. Ибо послѣдній входитъ въ общеніе очами тѣлесными, а первый очами душевными. Кто послѣдуетъ Христу въ уединенномъ плачѣ, тотъ лучше похваляющагося собою въ собраніяхъ. Никто да не выставляетъ на видъ сказаннаго Апостоломъ: молилбыхся азъ отлученъ быти отъ Христа (Рим. 9, 3). Кто пріялъ силу Павлову, тому и повелѣвается это дѣлать. А Павелъ для пользы міра поятъ былъ пребывающимъ въ немъ Духомъ, какъ самъ засвидѣтельствовалъ, что дѣлалъ сіе не по своей волѣ. Ибо говоритъ онъ: нужда ми належитъ, и горе мнѣ, аще не благовѣствую (1 Кор. 9, 16). И {176} избраніе Павла было не для того, чтобы показать ему образъ своего покаянія, но чтобы благовѣствовать человѣчеству; для сего пріялъ онъ и преизбыточествующую силу.

Впрочемъ, будемъ мы, братія, любить безмолвіе, пока міръ не умерщвленъ въ сердцахъ нашихъ. Будемъ всегда памятовать о смерти, и въ семъ помышленіи приближаться къ Богу сердцемъ своимъ, и пренебрегать суету міра, и презрѣнными содѣлаются въ глазахъ нашихъ мірскія удовольствія; съ пріятностію въ болѣзненномъ тѣлѣ претерпимъ всегдашнюю праздность безмолвія, чтобы сподобиться наслажденія съ тѣми, которые въ вертепахъ и пропастяхъ земныхъ (Евр. 11, 38) чаютъ славнаго откровенія Господа нашего съ небеси. Ему и Отцу Его, и Святому Его Духу слава, и честь, и держава, и велелѣпіе во вѣки вѣковъ! Аминь.

СЛОВО 42.