Слова. Том V. Страсти и добродетели

– Геронда, я считаю, что могу исправиться одними лишь собственными усилиями, и поэтому топчусь на месте…

– Да что ты там можешь сделать сама? Пока человек уцепился сам за своё «я», он препятствует тому, чтобы на него излилась милость Божия, топчется на месте, не продвигается вперёд. Если бы у тебя было немного веры, то твоя жизнь изменилась бы почти целиком. А если бы вдобавок к вере у тебя было бы ещё и немного смирения, то ты обрела бы благодать Божию. А пока что ты хромаешь и в вере, и в смирении – вот и топчешься на месте, как калека. Маловерием и несмиренностью ты словно вяжешь Бога по рукам и ногам, и Он не может тебе помочь, так как уважает твою свободу. Проси у Христа веры, как и апостолы просили: Приложи́ нам ве́ру[205], и возделывай смирение. Ведь даже если человек верит в Бога, но при этом в нём есть гордыня, то его вера остаётся бездейственной.

Вспомните сотника, о котором говорится в Евангелии. В нём не было гордого помысла, зато какая была вера! Я недостоин, – говорил он Христу, – чтобы Ты вошёл в мой дом, но скажи только одно слово, и выздоровеет мой раб. И не позволил Ему приблизиться к своему дому. Потому Христос сказал: Даже в Израиле не нашёл Я такой веры[206].

Верующий в Бога ничего не боится

– Геронда, старики говорили, что придёт время, когда у нас будет всё, что душа пожелает, только вот съедобной еды не останется. Сегодня люди сомневаются относительно большинства продуктов, не опасно ли их есть.

– Что тут поделаешь… Загадили и воздух, и землю, и воду – всё вокруг… Но вы не трусьте. Осеняйте свою пищу крестным знамением и не бойтесь. Я знаю людей, которые превращают свою жизнь в сплошную муку тем, что всего боятся – несмотря на то что они христиане, крещены, помазаны святым миром, причащаются, читают Евангелие, знают наизусть много духовных цитат. Неужели они не видят, какой силой обладает благодать Божия? А́ще и что сме́ртно ucnuéme, не вреди́т вы[207], – сказал Христос, и ещё: – Се даю́ вам власть наступа́ти на змию́ и на скорпи́ю и на всю си́лу вра́жию, и ничесо́же вас вреди́т[208].

Если в человеке пребывает благодать Божия, он ничего не боится. Поэтому будем всегда стремиться получить благодать Божию, совершая крестное знамение. Помните случай, о котором говорится в «Лавса́ике»? Один монах пошёл набрать воды из колодца и, увидев там а́спида[209], в ужасе убежал, так и не набрав воды. «Пропали мы, авва, – воскликнул он, прибежав к старцу, – у нас в колодце змея плавает!» – «Допустим, – ответил старец. – А если во всех колодцах будут ядовитые змеи, что ты станешь делать? Умрёшь от жажды?» Старец пошёл, перекрестил колодец, набрал воды и выпил, сказав: «Где крест, там ничего не может злоба сатаны»[210].

– Геронда, а я всё равно чего-то боюсь.

– Твой страх – это благословение Божие. Так промыслительно устраивает Бог для того, чтобы ты постоянно прибегала к Нему в молитве. Эта боязливость поможет тебе ухватиться за Бога. Смотри, ведь пока маленького шалопая не припугнёшь, он не может собраться, не может сконцентрироваться. Подвизайся с любочестием, с надеждой на Бога, и тогда ты не будешь ничего бояться. Разве мы не поём на великом повечерии: Стра́ха же ва́шего не убои́мся, ниже́ смути́мся: я́ко с на́ми Бог[211]?

«Предзре́х Го́спода пре́до мно́ю вы́ну»

– Геронда, какого рода был тот страх, который почувствовал пророк Даниил, когда увидел ангела Божия[212]?

– Пророк пришёл в великое духовное напряжение, его охватил трепет, священный трепет. Даниил пал ниц, чтобы поклониться ангелу, но тот поднял его и сказал: Встань, Даниил, и не бойся, ибо Бог услышал твою молитву[213].

Страх Божий – это глубокая почтительность, горячее благоговение, звенящее духовное напряжение, происходящее от великой любви к Богу. В присутствии высокого начальника мы испытываем внутреннее напряжение и скованность – такое же чувство постоянно носит в себе человек, имеющий страх Божий: где бы он ни оказался, он повсюду чувствует присутствие Божие. Не сказано ли: «Предстоя́ще со стра́хом херуви́ми»[214]? Такое напряжение и страх заключают в себе мир и радость, они не мучают человека. Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему с тре́петом[215], – призывает псалмопевец.

– Геронда, какая связь между чистой совестью и страхом Божиим?

– Если у человека нет страха Божия, то о какой совести можно вообще говорить? Если нет страха Божия, человек может легко попрать свою совесть, и тогда он перестаёт быть человеком.