Читаем Словарь цвета поэзии Иосифа Бродского полностью

шум прибоя / и остатки ультрамарина (3, 160)

В позлащенном лучами / ультрамарине неба / колокол (3, 95)

Так впопыхах икру / мечут в ультрамарин (3, 261)

Ни ты, читатель, ни ультрамарин / за шторой (4, 29)

из мрамора, с ультрамарином над (4, 181)

Рыбак уплывает в ультрамарин / от вывешенных на балкон перин (4, 134)

И море… /…жадно глядело блеклым / ультрамариновым оком в дверной проем (Box 68:1746)

Фосфоресцировать 1

так моллюск фосфоресцирует на океанском дне (3, 188)

Хромированный 1

Эту Башню. / Слепящий блеск хромированной стали (2, 401)

Цвести 9

татуировки розами цвели (1, 125)

То, что цвело и любило петь (2, 217)

когда он (куст) любил цвести (2, 217)

петь за тебя и за кусты цвести (2, 217)

Не видел, как цветет желтофиоль (2, 65)

Скамейка стоит и цветет табак (2, 72)

И цветет вокруг монастырский луг (2, 95)

на балконах кусты цветут (1, 68)

Гиацинты цветут (2, 206)

Цвет, окраска 94

и ваша голова станет краснеть и краснеть, / пока цветом не напомнит розовые обои (МС-1, 27)

и море ко мне приходит / цветом своим белесым (СиП, 71)

желтым цветом мерцает фонарь (МС-1, 232)

черным цветом в пейзаже парадных (МС-1, 232)

гнезда черные… / так страшен цвет (1, 243)

Нет, сосен шум, нет, тусклый цвет, нет, свет (МС-2, 139)

ужели тот, чей цвет столь долго светел (МС-2, 139)

Его цвета быстрей / нисходят в темноту (на дно колодца) (МС-2, 139)

(небеса под цвет воде) (МС-2, 384)

и сельдяного запаха и цвета / залив (МС-4, 139)

две дуги бровей, / чей цвет сейчас с печною схож золою (МС-4, 171)

мучной / цвет кожи превращался в лиловатый (МС-4; Box 37:767)

Лишь цвет прибоя – серый (МС-4, 202; Звезда, 1999, № 1, 136)

простые камни серого цвета (1*, 26)

линии рубашек, своих цветов (1, 76)

Дуй, дуй, Борей, пускай под этот вой / сольется он с листвой не только цветом (2, 102–103)

Так что там о заливе – цвет воды (1, 121)

и цвет лица криптоновый (1, 136)

вой / вливающийся в цвет воды (1, 221)

Ее ростки имеют бледный цвет (1, 253)

дали / рассвет уже окрасил в желтый цвет (1, 259)

даже вкус и окраска воды (1, 277)

листья… / перьев нет, окраска волчья, лисья (2, 103)

осень в пятнах заката (2, 141)

Не нравится мне, слышишь… красный цвет: / во рту (2, 107)

Коньяк в графине цвета янтаря (2, 195)

Она на цвет как у нее глаза (2, 239)

«А цвет кальсон?» (2, 285)

Шиповник каждую весну / пытается припомнить точно /… свою окраску (2, 407)

Вещь. Коричневый цвет / вещи (2, 425)

и цвет – / не плод небытия (3, 20)

бормочущий комок / слов, чуждых цвету (3, 21)

и волосы цвета спитой, / тусклой чайной струи (3, 50)

в лиственном крае, / в губернии цвета пальто (3, 53)

как губка некая, вбирая серый цвет (3, 74)

Раскрашенная в цвет зари собака (3, 89)

небо серого цвета кровельного железа (3, 139)

У рыбной чешуи в воде там цвет консервной банки (3, 148)

Там в моде серый цвет – цвет времени и бревен (3, 149)

Эти сизые, цвета пойманной рыбы, / летние сумерки (3, 160)

бесчеловечной глади, / схожей цветом с глазами, глядящими не мигая (3, 160)

сизый цвет ранних сумерек (3, 160)

Краска стыда вся ушла на флаги (3, 195)

кладут непорочного цвета яйца (3, 195)

Цвет неба – синий (3, 209)

в этих широтах цвета дурных дрожжей (3, 217)

Окраска / вещи на самом деле маска (3, 220)

запах хвои, обрывы / цвета охры (3, 222)

и цвета мелкой рыбы / волны (3, 222)

О, коричневый глаз впитывает без усилий / мебель того же цвета (3, 228)

земля / цвета тертого кирпича, корицы (3, 242)

Нет ничего постоянней, чем черный цвет (3, 245)

Черепица фольварков да желтый цвет / штукатурки подворья (3, 249)

Лишь хрусталик тускнеет, да млечный цвет / тела с россыпью родинок (3, 249)

Вкус и цвет – небытия (3, 267)

Горы прячут, как снега, / в цвете собственный глагол (3, 268)

Можно представить цвет крупинки мозга (3, 281)

единственным, чей цвет, бывало, / ты узнавала (3, 283)

Что цвет есть время (3, 288)

судьбой в пейзаже; / что цвета сажи, / вещь в колере (3, 288)

Входят Мысли О Грядущем, в гимнастерках цвета хаки (3, 299)

Ропот листьев цвета денег (3, 301)

птицам цвета то сумерек, то испорченной крови (3, 306)

Одеяло серого цвета, и сам ты стар (3, 218)

У щуки уже сейчас / чешуя цвета консервной банки, / цвета вилки в руке (3, 252)

Вкус и цвет – небытия (3, 267)

носи / серое, цвета земли (4, 14)

море, крашенное закатом (4, 45)

Местность цвета сапог, цвета сырой портянки (4, 47)

но безразличием к себе, / краской стыда (4, 56)

к теленку и корове / через поля отмытой цвета крови (4, 65)

облака, / напоминавшие цветом то гипс, то мрамор (4, 83)

пальто / темно-зеленого цвета (4, 83)

Раскрашенная в цвета зари собака / лает в спину прохожего цвета ночи (4, 89)

ангелы обладают / только цветом и скоростью (4, 91)

Это – не синий цвет, это холодный цвет (4, 131)

Это – цвет Атлантики в середине / февраля (4, 131)

пеленая глушь / в полотнище цвета прощенных душ (4, 94)

Когда оно – просто цвет / вещи на расстоянии (4, 146)

шляпа типа лопуха / в провинции и цвета мха (4, 162)

В глазах цвета бесцельной пули – готовность (4, 170)

Мы жили в городе цвета окаменелой водки (4, 174)

кладут непорочного цвета яйца (4, 195)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метла Маргариты. Ключи к роману Булгакова
Метла Маргариты. Ключи к роману Булгакова

Эта книга – о знаменитом романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». И еще – о литературном истэблишменте, который Михаил Афанасьевич назвал Массолитом. В последнее время с завидной регулярностью выходят книги, в которых обещают раскрыть все тайны великого романа. Авторы подобных произведений задаются одними и теми же вопросами, на которые находят не менее предсказуемые ответы.Стало чуть ли не традицией задавать риторический вопрос: почему Мастер не заслужил «света», то есть, в чем заключается его вина. Вместе с тем, ответ на него следует из «открытой», незашифрованной части романа, он лежит буквально на поверхности.Критик-булгаковед Альфред Барков предлагает альтернативный взгляд на роман и на фигуру Мастера. По мнению автора, прототипом для Мастера стал не кто иной, как Максим Горький. Барков считает, что дата смерти Горького (1936 год) и есть время событий основной сюжетной линии романа «Мастер и Маргарита». Читайте и удивляйтесь!

Альфред Николаевич Барков

Языкознание, иностранные языки
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки