Слово древней Руси

И уже не знаю, чего от нас ты хочешь. Уже не только единородных князей из рода великого Владимира различными смертями уморил, но и все имущество их, движимое и недвижимое, которое не успели твои дед и отец разграбить, присвоил, все до последних рубах[805] (так скажу с дерзновением евангельскими словами). И в том твоему прегордому царскому величеству мы не препятствовали.

А хотел на каждое твое слово ответить, о царь, и мог бы сделать это кратко и выборочно, ведь благодатию Христа моего по мере сил освоил язык древних[806], хотя уже на старости лет научился ему, но удержал руку с пером, потому что, как написал тебе в прежнем послании, возложил на Божий суд упование мое: рассудил и решил здесь молчать, а говорить там, перед престолом Христа моего, с дерзновением, вместе с избиенными и гонимыми тобой; недаром Соломон сказал: «встанут праведники перед лицом мучителей»[807] тогда, когда придет Христос судись, и смело будут обличать мучителей и обидчиков, и не будет лицеприятия, о чем ты знаешь, на суде том, но правда и ложь каждого человека станут явными, вместо же свидетелей совесть каждого возглаголет и свидетельствовать будет.

К тому же еще должен сказать, что недостойно благородных мужей браниться, подобно рабам, тем более нам, христианам, не подобает осквернять уста словами нечистыми и злобными, о чем и прежде не один раз говорил тебе. Лучше, рассудил я, возложить упование мое на всемогущего Бога, в трех лицах прославляемого и поклоняемого, ибо Он — свидетель, знающий мою душу, а я не считаю себя перед тобой виноватым ни в чем. Но подождем немного, поскольку, во что я верю, близок тот час, ведь мы на самом пороге пришествия надежды христианской, Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа Аминь.

Второе послание Ивана Грозного Андрею Курбскому 1577 г.

Такая грамота послана государем из Владимирца ко князю Андрею Курбскому со князем Александром Полубенским[808].

Всемогущей и вседержительной десницей содержащего все стороны земли Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, с Отцом и Святым Духом во единстве равно покланяемого и прославляемого, милостью Своей благоволил нам удержать скипетр Российского царства смиренным и недостойным рабам Своим, и от его вседержительной десницы христоносной хоругви так пишем мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский и царь Астраханский, государь Псковский и великий князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных земель, государь и великий князь Нижнего Новгорода, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский и государь и вотчинный обладатель земли Ливонский Немецкого чина, Удорский, Обдорский, Кондинский и всей Сибирской земли и Северной страны повелитель — бывшему нашему боярину и воеводе, князю Андрею Михайловичу Курбскому.

Напоминаю тебе, о князь, со сирением: смотри на величие Божьего Промысла, который милует меня, не взирая на мои прегрешения и тем боже — беззакония, ожидая моего покаяния, ибо я повинен в беззакониях больше, чем Манассия[809], хотя и не отступал, как он, от веры. И надеюсь на милосердие Создателя во спасение моей души, ибо сказал Господь во святом Своем Евангелии, что Он радуется о едином кающемся грешнике боже, нежели о девяноста девяти праведниках, о том же говорится в притчах про овец и про драхмы[810]. И хотя многочисленнее песка морского беззакония мои, надеюсь на милость благоутробия Божия: Господь может в пучине милости Своей потопить беззакония мои. Также ныне меня грешника, и блудника, и мучителя помиловал и животворящим Своим крестом Амалика и Максенция низложил[811]. Крестоносной шествующей хоругви никакая бранная хитрость не надобна, о чем не одна Русь, но и немцы, и Литва, и татары, и многие другие народы знают. Сам, спрося их, узнаешь это; всех же побед перечислять не хочу, ведь не моя это победа, но Божия. Тебе же от многого малое напомню. На все упреки, которые обратил ты ко мне, прежде ответил я тебе доподлинно, ныне же от многого малое напомню. Вспомни сказанное в книге Иова: «прошел землю, и прохожу поднебесную»[812], так и вы хотели с попом Сильвестром и с Алексеем Адашевым и со всеми своими семьями под ногами своими всю Русскую землю видеть: Бог же дает власть тому, кому хочет[813].