Слово древней Руси

С великой славой Святослав пришел в Переяславец, но увидел, как мало у него осталось дружины, так как многие погибли в боях, и решил: «Пойду в Русь, приведу больше войска. Проведает царь, что нас мало, и осадит нас в Переяславце. А Русская земля далеко. А печенеги с нами воюют. А кто нам поможет?» Святослав отправился в ладьях к днепровским порогам. А болгары из Переяславца донесли печенегам: «Мимо вас проплывет Святослав. Идет в Русь. У него много богатств, взятых у греков, и пленных без числа, но мало дружины». Печенеги заступили пороги. Святославу пришлось зимовать у порогов. Не стало у него еды, и в лагере начался такой сильный голод, что даже конская голова стоила по половине гривны. Весной Святослав все-таки поплыл через пороги, но напал на него печенежский князь Куря. Святослава убили, отделили его голову, в черепе выскоблили чашу, оковали череп снаружи и пили из него.

О крещении Руси. 980–988 гг. Владимир был сыном Святослава, но родился всего лишь от Ольгиной ключницы. Однако после гибели его боже знатных братьев Владимир начал княжить в Киеве один. На холме около княжеского дворца он поставил языческие идолы: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, Хорса, Дажьбога, Стрибога, Симарьгла и Мокошь[124]. Им приносили кровавые человеческие жертвы, приводя своих сыновей и дочерей. Самим Владимиром же завладела похоть к женщинам: помимо четырех жен у него было триста наложниц в Вышгороде, триста — в Белгороде, двести — в сельце Берестове[125]. Он был ненасытен в блуде: приводил к себе и замужних женщин, растлевал девиц.

Пришли к Владимиру волжские болгары-магометане и предложили: «Ты, о князь, мудр и умен, но неведомо тебе цельное вероучение. Прими нашу веру и поклоняйся Магомету». Владимир спросил: «А каковы обычаи вашей веры?» Магометане пояснили: «Веруем в единого бога. Магомет же нас учит тайные члены обрезать, свинину не есть, вино не пить. Блуд же творить можно по-всякому. После смерти каждому магометанину Магомет даст по семидесяти красавиц, к самой красивой из них присовокупит красоту всех остальных — вот такой будет жена у каждого. А кто на этом свете убог, тот и там таков». Владимиру сладко было слушать магометан, потому что он и сам любил женщин и многий блуд. Но вот что ему не понравилось — обрезанье членов и неяденье свиного мяса. А о запрете на винное питье Владимир высказался против: «Удовольствие Руси — пить, не можем без того прожить». Потом пришли из Рима посланники папы римскою: «Поклоняемся единому Богу, который сотворил небо, землю, звезды, месяц и все живое, а ваши боги — просто деревянные». Владимир спросил: «А у вас какие запреты?» Они ответили: «Старания в вере только посильные. Кто что ест или пьет — все во славу Божию». Но Владимир отказал: «Уходите-ка назад, ибо наши отцы такою вольною отношения к вере не принимали». Пришли хазары иудейской веры: «Веруем в единого бога Авраамова, Исаакова, Иаковлева». Владимир поинтересовался: «Где ж это ваша главная земля?» Они ответили: «В Иерусалиме». Владимир ехидно переспросил: «Там ли?» Иудеи стали оправдываться: «Разгневался бог на наших отцов и рассеял нас по разным странам». Владимир возмутился: «Что же вы других учите, а сами отвергнуты богом и рассеяны? Может быть, и нам замыслили такую судьбу?»

После этого греки прислали некоего философа, который долго пересказывал Владимиру Ветхий и Новый завет, показал Владимиру занавес, на котором был нарисован Страшный суд, справа праведники радостно восходили в рай, слева грешники шли в адские муки. Владимир вздохнул: «Хорошо тем, кто справа; горько тем, кто слева». Философ призвал: «Тогда крестись». Однако Владимир отложил крещение: «Подожду еще немного». С почетом отпустил философа и созвал своих бояр: «Что умного скажете?» Бояре посоветовали: «Пошли послов разузнать, кто как служит своему богу». Избрали десятерых достойных и умных: «Идите сначала к поволжским болгарам, потом посмотрите у немцев[126], а оттуда идите к грекам». После путешествия возвратились посланные, и снова созвал Владимир бояр: «Послушаем, что расскажут». Посланные отчитались: «Мы увидели, что болгары в мечети стоят без пояса; поклонятся и сядут; глядят то туда, то сюда, как бешеные; невесела их служба, только печаль и сильный смрад; так что нехороша их вера. Потом видели немцев, совершающих в храмах множество служб, но красоты в этих службах не увидели никакой. А вот когда греки привели нас туда, где они служат своему Богу, возожгли кадила, собрали хоры с песнопениями, показали красоту церковную, предстояние дьяконов, то мы растерялись — на небе мы или на земле, ибо нигде на земле нет зрелища такой красоты, которую мы не можем и описать. Служба у греков — лучшая из всех». Бояре добавили: «Будь плохой греческая вера, то ее бы не приняла твоя бабушка Ольга, а она была мудрее всех наших людей». Владимир нерешительно спросил: «А где крещенье примем?» Бояре ответили: «Да где хочешь».