Слово о полку Игореве

Видимо, судьба русской дружинной поэзии, при всех ее отличиях от скальдической, складывалась в чем-то похоже.

Д. С. Лихачев предположил, что выражение копия поють означает «идет бой». Действительно, у скальдов «песня копий» – битва[33]. Однако Автор вовсе не механически использует этот оборот, ведь копья Рюрика и Давыда поют розно, и это целиком согласуется с исторической реальностью лета 1185 г.

Двустишие Эгиля Скалагримсона «Кукушка не кукует, коли кличет сокол» может объяснить, почему молчат птицы, когда в погоне за Игорем Гзак и Кончак обсуждают судьбу «соколенка» Владимира Игоревича.

Скандинавский кеннинг правителя «древо града» напоминает о кнесе, князьке (охлупне) на крыше златоверхих палат Киевского князя.

Вглядимся в логику развития метафоры. Описано Мировое Древо с эмблемами трех его ярусов. Гордо встали путивльские стяги. Солнце преградило путь, однако упомянутый в древнерусских поучениях в числе языческих богов Див кличет с вершины Древа, и поход продолжается. Но вот стяги Игоря упали, Древо с тугой склонилось к земле, терем Киевского князя стоит без князька, и с преклоненного Древа на землю бросается Див.

Какова бы ни была этимология имени Дива, его местоположение на вершине мифологического древа указывает на дивинец – верхнюю точку кургана или сопки. Отсюда и впрямь дивились, то есть наблюдали за окрестностями сторожа. И если Ящер-Велес – языческий хозяин Нижнего мира, то Див – его антипод. Именно такое соотношение этих мифологических персонажей мы обнаруживаем на двух ажурных бронзовых арках XII в. (видимо, от каркаса напрестольной сени), найденных при раскопках княжеского замка и церкви в городе Вщиже (Брянская область).

див и ящер

Б. А. Рыбаков в «Язычество Древней Руси» пишет:

«Самым важным и самым убедительным доказательством того, что люди русского средневековья твердо считали ящеров неотъемлемой частью общей космологической системы, являются знаменитые вщижские бронзовые арки, найденные А. С. Уваровым в алтаре церкви середины XII в. в удельном городе Вщиже[34]. Эти арки не имеют прямого отношения к содержанию данной главы, но они показывают, что и много позднее рассматриваемого времени в церковном искусстве Руси ящер был неотъемлемым элементом представлений о макрокосме. Арок две; они абсолютно тождественны, так как отлиты по восковой модели в одной форме. Изготавливал арки мастер Константин, сделавший на модели при первой отливке надпись: "Господи, помози рабу своему Костянтину..." Конец надписи был стерт с воска и в отливке не получился. Арка представляет собой широкую плоскую полуокружность, точно расчисленную в древнерусских мерах: внешний радиус дуги – 1/2 локтя (22 см), а внутренний – 1/4 локтя (11 см). К нижним краям полуокружности приделаны прямоугольники (25 х 11 см), поставленные горизонтально. На продолжении внешней дуги полуокружности снизу два ящера как бы кусают эти прямоугольники, расчленяя их своими длинными мордами на две неравных части. Ящеры являются верхней частью подставок-втулок, которые насаживались на какой-то деревянный стержень. Таким образом, вся конструкция из двух арок стояла на четырех вертикальных подставках. Расстояние между подставками равно 1 мерному локтю (176 : 4 = 44 см)».