Слово о полку Игореве

Вблизи Альдейгьюборга (Ладоги) над Хреггвидом насыпают священный курган. Из этого кургана Хреггвид пророчит Хрольву, что тот станет властителем Хольмгарда (Новгорода).

«Сага о Хрольве Пешеходе» сохранила не только отголосок предания о гибели Олега и культе его кургана, но, что куда ценнее, – саму структуру ладожского космоса. Альдейгьюборг – единственное на земле место, где Змей сильнее Громовержца. Ибо эта часть вселенной зовется Ормаланд.

Сохранила сага и глухой отзвук имен реальных властителей Приладожья: фонетически Хреггвид напоминает о викинге Хрёрике (Рёрике Ютландском), а имя Эгир созвучно имени Игоря Рюриковича. Вряд ли это всего лишь случайность. И хотя исторический Игорь не мог враждовать со своим отцом (Рюрик умер, когда Игорь был еще младенцем), с Вещим Олегом у засидевшегося в политических девках Игоря могли быть вполне понятные трения. Во всяком случае после похода Олега на Царьград и заключения им договора с греками, в котором имя Игоря вообще не названо.

На северной окраине Ладоги в урочище Морьещина расположена деревенька Велеша. По догадке исследователя ладожской топонимики археолога Глеба Лебедева, именно здесь было святилище Велеса. Находилось оно на самом краю глинта, то есть на древнем берегу озера Нево. (Современное свое название озеро получило по имени города.) Перед Велешей обширный «подол» – заливной луг. Его и сегодня здесь называют «озером». И сюда выгоняют пастись коров и коз. Велес – скотий бог, но и, как отмечают исследователи, еще и бог богатства. Слово «скот» – по-скандинавски значит «деньги».

Считается, что и в Киеве идол Велеса стоял именно на Подоле. Ставить бога Нижнего мира на горе рядом с его мифологическим противником громовержцем Перуном Владимир не счел удобным. Ведь гора божеству Нижнего мира противопоказана.

Существует записанное и опубликованное в ХVII веке новгородское предание о чародее Волхове (или Волхве?), старшем сыне князя Словена. Чародей преобразился «в образ лютого зверя крокодила» и «залег путь водный» на дне Волхова. (Речь, разумеется, о порогах, делящих Волхов на Верхнюю и Нижнюю реку.) Тех, кто плыл по реке, чудище пожирало или топило[27]. Это самое чудище и написано на фреске в церкви Святого Георгия в виде выползающего из реки со стороны Велеши змея. И топоним Велеша подсказывает нам, как змея звали. Местные старухи и сегодня утверждают, что деревня названа по имени рыбака, которого звали Велеш (так – А. Ч.) – а родившийся здесь еще до войны Николай Малин, и сообщил мне, что «Велеш – это не рыбак, а бог»[28].

Напротив Велеши – Любшин омут, а за ним, на крутом правом берегу, – неприступное для неприятеля городище Любша с впадающей в Волхов речкой Любшей.

Любша, или Любжа, – это любовь, приворотное зелье, коренья, любовный напиток. Так свидетельствует Владимир Даль. Над речкой Любшей и сегодня нависают лианы дикого хмеля. Но любжа – не хмель, а совсем другое растение, которое по-латински зовется Orchis incarnata. По-русски «любжа», «любка», или «дремлик». Можно предположить, что хмель и дремлик были основными компонентами пьянящего и подавляющего волю «любовного напитка». (Западный его аналог известен из легенды о Тристане и Изольде.)

У Даля в той же статье описана хороводная игра «Дремá». Сама Дрема сидит в центре хоровода, «выбирает по песне кого хочет, целует и сажает на свое место».

В середине пятидесятых на даче в подмосковной Опалихе мы, дошкольники, водили хороводы под песенку, которую я помню и сейчас:

Сиди, сиди, Яша,
Под ореховым кустом,
Грызи, грызи, Яша,
Орешки каленые,
Милому дареные.

Чок, чок, пятачок,

Стал наш Яша дурачок.
Где твоя невеста?
В чем она одета?
Как ее зовут
И откуда приведут?

В книге Б. А. Рыбакова[29] приведен текст, лишь в паре строк отличающийся от этого, и, по-видимому, близкий к начальному вариант: «Сядить Ящер // У золотым кресле // У ореховым кусте // Орешачки луще...». И далее: «Возьми себе девку, // Которую хочешь...»[30].

Те хороводы, которые мы, пятилетки, водили в Опалихе, очень похожи на описанную Далем «Дрему». С той лишь разницей, что «Яша», выбрав себе невесту, садился с ней на корточки в центре хоровода, а потом, отвечая на в очередной раз пропетое «И откуда приведут?..», выхватывал себе вторую, третью и т. д. «Невеста» всегда пыталась увернуться, но это редко удавалось (тем более, что нередко парни из хоровода помогали «Яше» схватить его избранницу). Потеснившись, предыдущие яшины жены покорно принимали в свой кружок новую подругу. Первых двух Яша держал за руки. Начиная с третьей, рук уже не хватало, и девочки сами держались за него. Под конец все девчонки оказывались с Яшей, и хоровод превращался в мальчишник.

На этом кон заканчивался. И выбирался другой Яша.