Слово о полку Игореве

Врагов Автор одаривает презрением и язвит насмешкой: поэт наносит оскорбление памяти Мстислава, лишая его эпитета Храбрый и передавая этот эпитет Мстиславу Тмутороканскому. (Так и эпитет «красный» поэт словно бы отнимает у Романа Ростиславича, родного брата Мстислава Храброго, и возвращает древнему Роману Святославичу.)

Автор говорит об острых стрелах «трех Мстиславичей», потому что те отважились лишь на перестрелку с ним, а потом бежали. Но больше всего достается Всеволоду Большое Гнездо, который был то другом, то врагом. Он и его брат Михаил получили Владимирский престол благодаря Белеховскому чуду (то есть подвигу Владимира). Всеволод женил Владимира на дочери покойного своего брата, но вскоре по вине Всеволода и по воле Святослава, отца поэта, Автору пришлось с ним сражаться. Всеволод не придумал ничего лучшего, как напустить на обозы Святослава и Владимира «живых шереширов удалых Глебовичей», и поэт напоминает об этом в тот момент, когда «шереширы» восстали против самого Всеволода. Так же язвительно Автор напоминает Всеволоду о неудачном его походе на Волжскую Болгарию, участником которого он и сам был.

Мне представляется, что этого достаточно для уверенной атрибуции.

Ситуация более чем прозрачная: личность автора столь глубоко и отчетливо оттиснута в веществе поэмы, что текст многократно указывает нам на своего творца. А, значит, мы знаем не одно, но три имени автора «Слова»: 1) Ходына (прозвище или псевдоним); 2) Владимир Святославич Черниговский (княжеское имя и отчество); 3) Андрей Михайлович (христианское имя и отчество по атрибуции В. Л. Янина).

P.S.

Двадцать лет назад Д. С. Лихачев попросил меня написать статью о рифмах «Слова» и сфрагиде автора для юбилейного издания Пушкинского Дома: «Андрей Юрьевич, очень важно, чтобы ваша статья появилась именно в нашем сборнике». О смысле и мудрости этого высказывания (удивившего и потому запомнившегося, полагаю, что дословно) я стал догадываться, когда протесты против атрибуции Ходыны как автора «Слова» нашли свое законное место и в лихачевской «Энциклопедии “Слова о полку Игореве”».

Но идея была не моя, а московского переводчика А. Г. Степанова, я же только выстроил аргументацию.

Александр Георгиевич Степанов (12. V. 1907, Тифлис–8. III. 1988, Москва) печатался под псевдонимом Степанэ, потому что родился тифлисским армянином. Как литератор он дебютировал в 1934 г. русскими переводами Галактиона Табидзе. Человек Российской империи, он, влюбившись в «Слово», несколько десятилетий его переводил (публикация первого полного перевода 1967 г., новая редакция – 1985). Как человек не только русской, но первоначально и европейско-восточной – армянской, грузинской, и шире – кавказской христианской культуры, он не мог не заметить, что появление имени Ходыны в конце «Слова» – это безусловная сфрагида, то есть личная печать автора, имя поэта в третьем лице.

Но открыть и самому же корректно обосновать собственное открытие, – зачастую две разные профессии.

Александр Георгиевич резонно полагал, что данное место не было понято переписчиком и, в конце концов, реконструировал его так: «Реку Бояново, Ходына, Святославов песнотворец, – написанное Ярославу в старые времена Олега-князя в харатье» (то есть в хартии, в каком-то документе). С текстологической и исторической точки зрения такое чтение уязвимо (Ярослав до времени Олега Гориславича не дожил), а с семантической все верно, ведь примерно то и сказано Автором. (Если б это был перевод, скажем, на японский, он вряд ли шокировал даже академического педанта.)

Андрей Платонов, не только великий русский писатель, но и профессиональный инженер, в 1930-х высказался, мол, скольких же гениальных открытий человечество лишилось только потому, что они не были до конца додуманы.

Согласимся: мы обязаны додумывать за наших учителей и предшественников. И не только потому, что тогда кто-нибудь додумает и за нас.

Сегодня мысль Степанова о сфрагиде Ходыны (первым не без простительной зависти ее оценил английский переводчик «Слова» Владимир Набоков; см. его роман «Бледный огонь») стала общим местом. Как любил повторять поэт Валентин Берестов, благодаря которому в 1970-х и начались мои штудии «Слова о полку Игореве», каждая правильная идея должна пройти три инстанции, три стадии ее восприятия: 1. Чушь собачья; 2. В этом что-то есть. 3. Да кто же этого не знает!..

1976 – 16 декабря 2005

III. ВТОРОЕ ИМЯ РЕКИ КАЯЛЫ экспедиция

Тут два брата разлучились на берегубыстрой Каялы…

Слово о полку Игореве

Река Быстрая напротив поселка Жирнов. Тацинский район Ростовской области. Фото с сайта волгоградских альпинистов

За четыре десятилетия до битвы на Калке история преподала Киевской Руси жестокий урок: весной 1185 года, впервые за сто двадцать пять лет борьбы с половцами, русские князья попали к ним в плен. Смысл этого события понял только один человек – автор «Слова о полку Игореве».