Слово живое и мертвое

«Высохшее лицо цветастарой кожи» – надо думать, лицо такое темное, словно кожа дубленая.

Попробуйте себе представить такую сценку из восточного быта: «женщина размахиваларуками, выступаявеличаво, как изваяние, с корзиной, прочно державшейся на голове»!» Пояснений, вероятно, не требуется.

Десятки несуразностей – и лишь единицы (причем не самые страшные) были выловлены редакторами. Все остальные перлы разошлись многотысячными тиражами. И приводить подобные ляпсусы можно сотнями.

Вероятно, особого разговора требуют переводы, выходящие в областных и республиканских издательствах. Тут, случается, роман классика напоминает известную рубрику «Нарочно не придумаешь»: «Молодой человек с кремовыми пирожками», «У него остановилось биться сердце», « С него соскочило затмение чувств», « Переулок неожиданно загнулся»… Один читатель прислал ворох этих выписок, причем извинился, что не может прислать всю книгу: он «угощает» ею друзей, «когда хочется посмеяться вволю». Чувство юмора у читателей драгоценно, но мне, профессионалу, не смешно. Ведь этот, прошу прощения, бред издан стотысячным тиражом! И подобное издается поныне.

Не так уж много зоркости и внимания надобно, чтобы заметить, если рядом стоят секундаи секундант, ясновидеци выяснил, обоии обаятельная, упоительнои поют, если теснятся тесовыекрыши, чье-то тело взлетеловверх, «немолодая уже женщина» (а можно уже немолодая…), «на базе базельскихизданий» и прочее.

Некто « далеконе молод. Не далеекак вчера» он делал то-то и то-то. Другой «успокаивает жену: ну-ну…» – говорит он… Третий – за рулем автомобиля: «Он знал, что старушка не подведет, и вел ее машинально. Должно быть, он водил машинус юности».

Такое может случиться ненароком, по рассеянности. Но читателю нет дела, отчего и почему оплошал литератор, кто этот литератор – мастер, подмастерье или нерадивый ремесленник. И читатель законно удивляется: а куда смотрел редактор?

А вот ошибки еще одного сорта – когда пишущий не замечает, что слово многозначно:

«…Ему захотелось пробежаться внизпо ступенькам… Но дисциплина и самоконтроль… взяли верх, и он сошел внизбыстрым деловым шагом». И впрямь, нарочно не придумаешь!

«…Ни один из них не считает (героя) пустым местом. Он… сказал, что устроит их всех в гостиной, если они там поместятся».

«Он отказался от поползновенияспасти меня ползком».

«…Все отбросыавтоматически выбрасываются».

«…С легкойулыбкой закупорил тяжелуюбутыль».

«Я пошел в гостиную, где (она) настраивалателевизор. Наверно, она заметила, что я расстроен».

« Отойдунемного и пойду…» – в первом случае надо бы: опомнюсь, отдышусь, отдохну.

«…Пока (один герой) шел к его(другого героя) столу своимимелкими шажками, онпристально смотрел на негои окончательно вышел из себя»!

Вы думали, это пародия? Нет, вполне серьезная проза.

Поставлены рядом слова близкие, смежные, но в контекстеимеющие совсем разный смысл, –и получилась какая-то нелепая смесь.

Милый, добрый и поэтичный рассказ современного писателя, перевод с фламандского:

«Может, он (лисенок) ревновал к Кокомаленькую девочку, которогоона любила не меньше?»

Вывихнутый порядок слов, совершенная безграмотность. И притом глухота поразительная. Что стоило разок заменить кличку птицы словом «попугай», чтобы избежать такой чудовищной, с позволения сказать, звукописи? (Иначе при нормальном порядке слов эта куриная фонетика стала бы еще чудовищней: ревновал девочку к Коко, которого..!)

Или встретится такое: Мы чащеговорим… – и если не ухо, то глаз воспринимает мычание!

Нечто вызывает широкийинтерес и высокуюоценку.

Чаще всего ухо и глаз подводят любителей канцелярита. Рифмуются бесчисленные окончания на –ениеи –ание,– казалось бы, рука не повернется опять и опять выводить все то же, в пальцах начнется зуд, чисто физическое ощущение должно бы подсказать: довольно, хватит, все это было, было… Неприглядно ползают по страницам несчетные –авшие, -евшие, -ившие, -чившие, -еющие, -ающие, шипят, чихают… сколько можно?

А литератору и горя мало!

Но и помимо канцелярита в переводах и не в переводах вдоволь совсем излишних созвучий.

« МаксимГрек переводил максимальноточно».

« Спи, Пит!» (а можно сказать усни, либо заменить имя на малышили на что-нибудь еще).

Лицо дергает тик– и тут же старик сидит на тюке.