Случай в Москве

– Я спросил. У одного из обитателей тех мест. Господина…

«Жюден он теперь или Юдин?» Не хотелось подвести под монастырь еще и его.

– Забыл. Он представился, но я запамятовал, – солгал Мурин.

– Зачем же вы принялись наводить о ней справки? Если утверждаете, что она вам никто.

Это «если утверждаете» наверняка насторожило бы господина Армана, окажись он на месте Мурина. Но сам Мурин не заметил подвоха. Другой вопрос его отвлек:

– Кто же все-таки вам эта женщина?

Ответ «никто» вдруг больше не показался Мурину правдивым. Между ним и Луизой Бопра теперь установилась какая-то связь, он ясно чувствовал ее. Но какая, не мог подобрать слова, как ни пытался.

– Не могу сказать.

В дверь тихонько стукнули.

Командир резко выпрямился в кресле:

– А лучше бы сказали. От этого может зависеть ваша участь.

Мурин вскинул на него глаза:

– Что происходит? Могу я наконец узнать, куда вы ведете всеми этими вопросами?

– Эх, ротмистр, угодили вы в переплет. И вместо того, чтобы облегчить свою участь, рассказав мне все без утайки, глупо и упорно запираетесь. А ведь я на вашей стороне. Возможно, я единственный.

Он поспешно поднялся из кресла. Мурин поднял смятенный взгляд:

– Мою участь? Да что, черт возьми, с ней не так? Да, я наводил справки о мадам Бопра, так как желал отыскать ее… – он запнулся на долю секунды, устыдившись собственной чувствительности, поправился: – родственников, чтобы сообщить им о несчастье и указать, где похоронена бедная погибшая. Что дурного – в этом?

Лицо командира приняло холодное официальное выражение. Мурин ошибочно приписал его действию своих слов.

Истинная причина была иной. Отправившись разведать, чтó Мурин знает, командир загодя условился с адъютантом, что тот легонько стукнет в дверь, чтобы предупредить его, когда прибудет господин Козло… Козадо… как его там. Время истекло. Командир как раз успел скроить холодную мину, когда дверь отворилась и господин Козодавлев предстал на пороге собственной персоной.

Глава 12

Мурин увидел перед собой невысокого узкоплечего господина, худощавого, но с мягкой складкой под подбородком, который против вашей воли заставлял воображать мягкие жирноватые груди под его сюртуком, впрочем, отлично сшитом. Мурин их вообразил. И тут же скрестил руки.

– Не окажете ли честь нас друг другу представить, – почти ласково предложил вошедший, его бархатистые глаза были с кротким любопытством устремлены на Мурина.

Командир спохватился:

– Позвольте. Статский советник Козл…

– Козодавлев, – поспешил направить в верное русло тот, нимало не смутившись.

Смутился командир. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке и был бы рад убраться восвояси. Но не получил разрешения, а дать его, очевидно, мог только этот господин. И в этом тоже Мурину показалось нечто зловещее. «Ну и тип. Кто он такой?»

– К вашим услугам, – тихо поклонился Козодавлев.

Это был сравнительно молодой человек. Таким он себя во всяком случае считал, ибо рассчитывал со временем жениться и сделать изрядную партию. А лет ему было… Фу-фу, кто говорит о годах, когда чиновник идет в гору? А господин Козодавлев был, несомненно, на подъеме. Чин статского советника он получил перед самой войной. И метил выше. Он обошел кресло и без приглашения сел напротив Мурина. Ласково изучал его лицо, точно собирался предложить руку и сердце. Мурину стало не по себе.

– У вас возникли некоторые вопросы, – с приятной вопросительной интонацией начал тот. – Господин Му…

– Господин ротмистр, – быстро перебил Мурин.

– Господин ротмистр, – спокойно поправился Козодавлев. Без усмешки, без угрозы. – Я здесь к вашим услугам. Итак?

«К моим услугам! Как он все сразу вывернул. Как будто это я добивался с ним этой встречи. Ловок», – поразился Мурин. Господин Козодавлев пожал полноватым плечом:

– Что же именно вы желаете прояснить?

А говорил так тихо, так медленно. «Что за черт. Он точно удавку накидывает». Мурин растерялся. На его счастье, командир тоже знал его как облупленного. Увиденного ему хватило: «Опытный черт». Он понял, что в какие-нибудь полчаса этот опытный черт Мурина утащит на дно. И Мурина, и его самого. Что-то следовало предпринять. Но что? Пока командир обдумывал маневр, Мурин набычился:

– Я желаю? Мне показалось, что, напротив, это вы желали что-то узнать.

– О. Да. Вы любите отечество?

У Мурина поползли вверх брови. На полмига он даже подумал, что ослышался и что этот господин спросил «любите ли вы блины с семгой».

– Что-о?

Голос господина Козодавлева был все так же мягок:

– Кажется, вы в затруднении. А ведь простой вопрос, господин… ротмистр. Так что ж?

– Я не в затруднении, а не вижу причин, почему я должен вам отвечать, – холодно ответил Мурин.

Тот кротко кивнул.

– Сейчас я поясню. Видите ли, в последнее время произошли некоторые события, которые заставляют задуматься над этим вопросом. Я пока не говорю «усомниться». Заметьте: пока.

– Какие события?

«О, помоги мне, Господь милосердный», – воззвал мысленно командир. Заложил руки за спину, стал расхаживать взад-вперед, притворяясь, что его дело сторона.