Слуга тигра

– Все здесь… мы все здесь… но где же чиновник Сун?

– Он тут… он вернулся…

Сун Цзиюй прыгнул в сторону, подчиняясь наитию, и в тот же миг что-то затрещало над ухом, словно раскололась доска. Земля вздыбилась под ногами, кто-то схватил его за щиколотку, мешая сбежать.

Он бросил взгляд вниз и увидел корень, обвивший лодыжку. Попытался оторвать, но тот был твердым, таким неподвижным, словно рос тут всегда. Сун Цзиюй дернул сильнее, но только ободрал пальцы о шершавую кору. В ответ корень задрожал, потянулся вдруг за рукой, будто алкая крови.

Сун Цзиюй зашарил по поясу, но ни меча, ни кинжала не было. Какой же он дурак, что не уследил, потерял… И еще этот Ху, жадный, злобный оборотень, оставил его без оружия! И как теперь защищаться?!

Он попытался вытащить ногу из сапога, но корень будто почувствовал, сжался сильнее.

– Какого черта! – заорал Сун Цзиюй. Сердце колотилось где-то в горле. – Что ты ко мне прицепилось, не видишь – я уже мертвый?

Еще один корень потянулся, обвил за талию, пополз по спине. Белая шелковая лента мазнула по лицу, снова пытаясь дотянуться до горла.

Сун Цзиюй сжал ее в кулаке и, сморщившись, ударил ци – холодной, иньской.

Корни снова задрожали… но то была дрожь удовольствия. Висельники разом открыли слепые глаза, потянулись костистыми руками. Из земли полезли новые отростки, мягкие, белые, не знавшие солнца. Опутали колени и бедра, вползли на плечи…

От омерзения Сун Цзиюй на мгновение потерял над собой власть, задергался, вскрикнул…

Громовой рев сотряс чащу, закачались, согнулись деревья, и на поле боя пролился лунный свет. Словно всполох огня, тигр вырвался из подлеска, вгрызся огромными клыками в древесную плоть. В ответ монстр завыл десятками глоток, корни заметались, как щупальца, приложив Сун Цзиюя об землю.

Моргая от боли, он смотрел, как они хлещут тигриную шкуру. Черная в лунном свете кровь плеснула на землю, но тигр не отпускал добычу: рвал клыками, когтил задними лапами. Во все стороны летели куски коры; дерево тряслось, корчилось, пока ветви и корни не начали таять, пока все не превратилось в туман, всосавшийся в землю, как не было. Мгновение – и вокруг ясная лунная ночь.

Сун Цзиюй, тяжело сглатывая, поднялся на колени – и снова завалился на бок: все кружилось, перед глазами плыли красные круги.

Вдруг знакомый аромат вина и сандала окутал его, шелковый рукав отер испарину со лба.

– Видно… придется подарить тебе меч, – хрипло произнес над ухом Ху Мэнцзы.

– Да уж будь любезен… – пробормотал Сун Цзиюй.

Деревья кружились все медленнее и наконец неохотно встали на место. Уже лучше.

Он с трудом поднялся, из принципа не опираясь на протянутую руку.

– Откуда ты здесь взялся? Следишь за мной?

– Ты задержался, так что я вышел и долго стоял у ворот, все глядел и глядел на дорогу, лил слезы по своему магистрату Суну, который не спешит ко мне…

– С чего мне спешить к тебе? Ты мне утром чуть голову не снес, – Сун Цзиюй поджал губы. – Еще и наказал невинного мальчишку.

– Я его уже выпустил, – быстро откликнулся Ху Мэнцзы.

– Ну разумеется, – хмыкнул Сун Цзиюй. – Так что ты делал здесь на самом деле?

– С недавних пор я каждую ночь обхожу свои владения, ищу таких вот тварей. – Ху Мэнцзы с неудовольствием осмотрел свой разодранный окровавленный рукав.

– Значит, знаешь, что это за демон? Почему он на меня напал? Я ведь призрак. Хэ Лань сказал, что как пища призраки демонам не интересны.

– Раньше я только слышал о таких тварях, – Ху Мэнцзы покачал головой. – Призраки, жрущие призраков, разве можно пасть еще ниже? В моих владениях… таких нет. Не было. Пока ты не полез в болото…

– Теперь еще и я виноват, – пробормотал Сун Цзиюй. Он бросил взгляд на рану Ху Мэнцзы и нахмурился. – Надо перевязать.

– Найдется кому. Что до болота… ты не виноват, магистрат Сун. Ты действовал по справедливости. Кто мог знать…

Он вдруг покачнулся; Сун Цзиюй едва успел подхватить его под локоть. Да у него не только рука задета – вся спина окровавлена, словно палками били… А ведь били.

– Ты истечешь кровью, пока мы доберемся до поместья, – холодно сказал Сун Цзиюй. Он огляделся, но тварь вроде бы убралась насовсем. – Снимай пояс.

Сам он занялся тем же: стащил с себя верхний халат, а нижний, из мягкой отбеленной ткани, разорвал на лоскуты.

В конце концов, этот проклятый оборотень спас его. Кто знает, что стало бы с его душой, сожри ее эта тварь…

Ху Мэнцзы послушно разделся до пояса. Теперь ни за что не поверить было, что он – слабак, не умеющий сражаться. Узкая талия, широкие плечи, сильные руки – соразмерная плавность мускулов, перекатывающихся под кожей…

– Ты обманул меня, – сквозь зубы процедил Сун Цзиюй, обматывая повязку вокруг его груди. – Прикинулся бездельником, слабаком, заставил своих лис тебе подыгрывать! Неужели у тебя нет совести?

– А, так ты догадался! – Ху Мэнцзы засмеялся было, но тут же зашипел от боли. – Что плохого в развлечениях? К тому же я и правда бездельник.

– Твоя обходительность тоже была ложью. Я думал, ты правда утонченный аристократ. Но с тех пор как добил меня, ведешь себя не как тигр, а как самая настоящая свинья. Оборотень-лицемер.