Слуга Жнеца

– Жизнь, это энергия, – проговорил он спокойно. – Это сила, которую оставлять без присмотра непростительная беспечность. Энергия должна быть поймана и сохранена для следующих поколений. Но мы не всегда успеваем. И лишь я нашел выход.

Генэль закричала и разрыдалась, как самая простая эльфийка, а серая обрушилась на существо, целясь клинком в затылок. Но, когда приземлилась, на месте осталось лишь темное пятно синей пыли.

Серая в панике завертелась, через секунду на другой стороне алтаря раздался хлопок, и чужак возник прямо из воздух. Только синяя взвесь в стороны полетела.

– Не сопротивляйся, – прогудел он. – Идем со мной.

– Я скорее жабу съем! – крикнула эльфийка и снова прыгнула на чужака, в этот раз стараясь достать его с бока.

Тот снова исчез и возник у головы высокородной.

– Ты ничего не можешь изменить, – проговорил он голосом, похожим на раскаты грома.

– Если жизнь, как ты говоришь, энергия, – выпалила она, обходя алтарь, – зачем ее ловить? Пускай летает.

Она выбросила руку с мечом вперед, намереваясь проткнуть незнакомца, но острие звякнуло, словно уткнулось в металл.

Он глянул на нее из-под края шляпы и проговорил снисходительно:

– Энергия должна быть сохранена, о серая эльфийка. Но не беспокойся. Ты будешь в безопасности. Я сохраню тебя и твою редкую силу.

Чужак сделал быстрые пассы рукой, меч Каонэль вырвало, а ее ударило о пол. Существо вынуло из складок мантии длинный четырехгранный кинжал с малахитовой рукоятью и приблизилось к ней.

– Только попробуй, – прошипела серая, косясь на Генэль, которая обреченно смотрит на нее холодными глазами, – и я вырву твои уродливые глаза!

– Не бойся, о чудесная, – сказал чужак. – Расслабься и не тревожься. Будет немного больно, но эльфы знают толк в боли.

Затем сделал шаг, послышался хруст стекла. Каонэль бросила испуганный взгляд на лацерну, которая распласталась по полу. Там, где вшит внутренний карман растекается темное пятно с блестящими вкраплениями.

Она в ужасе охнула.

– Что ты наделал!

Чужак поднял стопу и бесстрастно посмотрел на пятно.

– Зелье для портала, – прогудел он, наклоняясь. – Оно тебе не понадобится.

Эльфийка дернула лацерну на себя, из кармана выкатился свернутый платок с землей. Когда острие кинжала потянулось к шее, серая одним движением развернула платок и сыпанула землей в незнакомца.

Тот с воем выпрямился и схватился за глаза. Пользуясь моментом, Каонэль метнулась за мечом, потом подскочила к трясущейся Генэль и стала пилить веревки. Те поддаются с трудом, будто нарочно пропитаны чем-то плотным и скользким.

Серая постоянно оглядывалась, пока чужак стонами бродит, как оживший мертвец, и ковыряется в глазах.

Наконец, веревка на руках лопнула, Генэль кое-как села и стала снимать петли с запястий. Каонэль метнулась к ногам. Там уже не пилила, а рубила наотмашь по толстым канатам.

– Быстрее! – выдохнула высокородная. – Он приходит в себя!

Каонэль покосилась через плечо. Чужак остановился возле одной из стен, по которой струится вода, стал зачерпывать ладонью и плескать в лицо.

Через пару секунд повернул к эльфийкам рыбьи глаза. Генэль взвизгнула, в этот момент веревка на ногах разошлась. Солнечная стала судорожно скидывать остатки, а Каонэль с воинственным криком вскинула меч и ринулась на чужака.

Тот остался неподвижен, а когда острие со звоном ударилось ему в грудь, опустил озадаченный взгляд вниз.

– Оставь эти попытки, – сказал он громогласно и потянул руку к Хранителю.

К этому моменту высокородная освободилась от пут и трясущимися ногами слезла на пол.

Каонэль, наконец поняв, что меч не приносит незнакомцу ни капли вреда, развернулась и закричала:

– Беги!

И сама сорвалась с места.

Высокородная подхватила подол платья и ринулась к выходу. Каонэль оказалась прямо за ней, а в коридор вбежали уже вдвоем. Сзади раздался вой, в котором смешалось сожаление, злость и обида.

Серая прокричала:

– Быстрей!

– Не могу! – выпалила высокородная. – Мне невидно!

Каонэль зло зарычала. Прибавив скорости, обогнула солнечную и схватила ее за пальцы. Высокородная охнула, когда увидела две горящие точки в воздухе и отблеск на серой коже, от чего лицо Каонэль стало жутким и неживым. Глаза пару раз моргнули на бегу.

– Слепые солнечные! – крикнула серая. – Да быстрей же! Он умеет перемещаться! Видела пятна.

– Знаю, – отозвалась Генэль, едва не налетев на валун на повороте. – Пока меня тащил, несколько раз ныряли во что-то синее. Даже голова кружилась.

– И убить его не получается, – согласилась серая.

Через несколько поворотов коридор пошел вниз, Генэль спотыкалась и цеплялась подолом за камни. Серая покрикивала и торопила потому, что позади стали раздаваться хлопки, а в воздухе потянуло горелым.

Высокородная в очередной раз замешкалась, стала ковыряться, Каонэль выпалила:

– Да что ты там делаешь?! Он преследует! Разве не слышишь?

– Я платьем зацепилась, – простонал высокородная.

Серая проговорила в бешенстве:

– К лешему платье. Тебя сейчас не только без ушей оставят. Быстрей!

– Устала…

Глаза Каонэль полыхнули, как замок поверженного врага.