Служить театру честно. Записки артиста Мариинского театра

В студии и в Детском театре я занимался тем, чего хотел, тем, что мне нравилось. Правда, постепенно стало больше административной работы, бумаг, совещаний. Если говорить глобально о моей деятельности, то я полностью принял «бразды правления» театром. Не сразу мне все давалось, нелегко было все охватить. Мне много помогали, советовали. И, конечно, администрирование отвлекало от творчества и педагогики, но я был к этому готов. Но я всегда находил время на преподавание и репетиции.

Если замечаю способного мальчика или девочку, хочу с ними поработать, нахожу такую возможность. Часто приходят хорошие дети, которые хотят не только танцевать в кордебалете — им нужно уделять время. В последнее время я работал с артисткой Зариной Галлямовой, сделал с ней «Щелкунчик», Аврору в «Спящей». Она очень способная девочка. Еще готовил нашу солистку Злату, работал с ней над феей Сирени в «Спящей красавице». Последнее время готовил партии с еще одной профессиональной балериной, которая сейчас у нас танцует — Ксенией Алексеевой. Отрепетировали с ней Машу в «Щелкунчике», Аврору и еще два балета. Она звонила мне, просила час-два днем. Зал обычно в это время был свободен, и я находил время с ней поработать. Больше всего я ценю в детях и в артистах увлеченность. Много на моих глазах было и есть таких девочек, которые по-настоящему хотели и хотят танцевать и заниматься. Такую девочку ночью разбуди, скажи станцевать вариацию из «Дон Кихота» — и она станцует. Это очень важно — желание, любовь к своем делу.

В основном у нас репетиционная и творческая работа идет вечером, а я к этому времени обычно уже свободен. Иду спокойно в зал, который мы арендуем, на репетицию. Это днем много дел, суеты, поездок по инстанциям, аванс, «дебет-кредит»… И утром иногда — час-полтора в свой обед — я могу поработать с девочкой, если она пришла, просит с ней позаниматься. Иногда очень устаю, начинаю в девять, домой прихожу в десять. Когда занимаюсь творчеством, забываю об усталости. Я не отношусь к тем, кто «вампирит», я отдаю энергию и силы тем, с кем занимаюсь и репетирую. Иногда прихожу домой и руки висят, как плети, настолько я усталый. Надо ведь и показывать, и иногда доказывать. Некоторые спорят, показывают свое, «надо так, а не так»… И в Вагановской Академии бывает, не все согласны, какое движение как нужно делать. Я слышал, например, истории про времена руководства Сергеева. Например, делают шестое port de bras, один педагог говорит делать одно, другой — другое. А Сергеев принимает решение, и в итоге все на нем сходятся, и делают, как он сказал. И у нас бывает в таком же духе.

Я — авторитет в коллективе. Но приходится обязательно считаться с педагогами, которые у нас работают. Я всегда с ними советуюсь, слушаю и очень уважаю. Например, когда мы начинали, у меня было три мальчика-солиста. Каждый хотел танцевать главную партию в балете «Сказка о попе», Балду. Один был сыном нашего артиста, из Мариинского. Но я никогда не брал на себя решение, кто будет танцевать. Мы смотрели всех троих и вместе решали, кого поставить на эту партию, коллегиально. Это — самое лучшее. Потому что бывают обиды, и у детей, и у родителей. Иногда приходят, спрашивают: «Почему не мой сын?». А здесь — мы вместе решили, и все. Мнения наши, кстати, обычно совпадают, потому что мы все — из Мариинского театра, и учили нас, как правило, одинаково хорошо, поэтому здесь не может быть расхождений.

Помню, у нас был гастроли в Китае, шла «Спящая красавица». Я взял с собой пару солистов из Ростовского театра — хорошие ребята, юноша был отличный партнер. И вот, накануне первого спектакля — кажется, в Шанхае — солистка мне позвонила и сказала, что у нее температура 40, она не сможет танцевать. А у нас контракт, неустойка — сумасшедшие деньги. Я не мог снять спектакль. И я вспомнил про девочку из коллектива, которая один или два раза танцевала, когда у нас еще не было взрослых солистов. И она встала — и станцевала Аврору. Потом она окончила педагогический факультет в Вагановском. И тут тоже проявила себя, справилась хорошо, она была способная.

Кстати, сотрудничество с Китаем началось с того, что в 90-х я ездил смотреть их коллективы так называемой «цирковой хореографии». Там был и цирк, и элементы танца. Я планировал привезти их в Россию, но не получилось по финансовым причинам. Они были согласны — в те годы еще такое было возможно — ехать на поезде через всю нашу страну, только начальство полетело бы на самолете. Но я не нашел материальной поддержки, а ведь это очень важно, потому что нужно оплачивать билеты, гостиницу, питание. Мне пообещали денег и в итоге не дали, проект не состоялся. Тем не менее, в дальнейшем с Китаем у нас получились партнерские отношения, Театр детского балета стал ездить к ним со спектаклями.