Смерть домохозяйки и другие тексты

Но есть и третья сторона вопроса. Я литературовед и специализируюсь как раз на данном литературном периоде. Поэтому я спросила себя: что я могу сделать для Вальтера Зернера? Можно, например, поместить его в контекст – рассмотреть творчество Зернера в русле авангардизма, дадаизма, или в рамках антибуржуазного движения, которое берет свое начало в 1848 году. Или же проанализировать стиль его произведений, выделить художественные приемы, образы и мотивы. Можно также пойти по пути сравнения – вспомнить других жуликов и мошенников в литературе.

Поразмышляв так некоторое время, я пришла к выводу, что изначально пошла по неправильному пути. Нужно было спрашивать не «что я могу сделать для Вальтера Зернера», а «что Вальтер Зернер может сделать для меня».

Так что я спросила себя: Сара Даниус, что Вальтер Зернер может сделать для тебя?

Ответ, дамы и господа, такой: Вальтер Зернер мало что может сделать для Сары Даниус, равно как и для всего остального человечества.

1

«Руководство для мошенников» состоит не из рассказов, а из фрагментов. Но описания настолько конкретны и убедительны, что целый мир встает перед глазами. В этом мире герой-повествователь останавливается в отелях, в основном – в крупных европейских городах. Ездит исключительно на такси, никаких вам автобусов. Одевается эксклюзивно, но аскетично. Об аскетизме такого рода писал Пруст; аскетизм этот – следствие приверженности правилам, а не отсутствия аппетита. У Вальтера Зернера не было проблем с аппетитом, но он придерживался правил. Тем более что сам же их и устанавливал. «Придавайте особенное значение хорошо заутюженным складкам. При этом делайте всё, чтобы показать, что вам это безразлично». Господин Зернер также вкушал пищу. Что, как правило, принимало форму утонченного баловства, непременно в ресторане. Устрицы, спаржа, шампанское.

Короче говоря, художественный универсум Зернера – это мир, далекий от буржуазных будней. Жалование, брак, семья, имущество, кредиты и счета не оставляют следа в этом универсуме, как не оставляет отпечатка сожженный кислотой кончик пальца. Это также мир, населенный всего одним человеком; герой-повествователь ведет неравную борьбу с реальностью и по каким-то неясным причинам постоянно оказывается в ситуациях, когда нужно то и дело оглядываться через плечо и на ходу запрыгивать в такси, только затем, чтобы тут же пересесть в другое такси. Всё остальное население состоит из безликих существ, горничных в отелях, официантов, шлюх, аферистов, типов в шляпах и женщин в возрасте от двенадцати до тридцати.

Герой-повествователь одержим желанием контролировать всё вокруг. Он ни за что не будет апрельским дураком; он – всегда тот, кто шутит. Только эти первоапрельские шутки приобретают изысканно жестокий характер. И дело не только в том, что шутки эти разыгрываются 365 дней в году. Главное – мир не должен понять, что его одурачили. Мир просто должен плясать под дудку героя. Как, например, во фрагменте № 300, моем любимом: «Если вы хотите заставить кого-то принять быстрое решение в вашу пользу, пригласите этого человека к себе в отель в одиннадцать часов вечера. Принимайте гостя, сидя на собранном чемодане, и постарайтесь, чтобы ваше тщательно скрываемое нетерпение было очевидным».

2

Книги господина Зернера иногда рассматривают в русле философской традиции, которая восходит к Марку Аврелию и включает в себя таких мыслителей, как Паскаль и Ницше. Выражаясь языком более современным, назовем это традицией «помоги-себе-сам». Это, прежде всего, касается самообладания и контроля над эмоциями в мире, который не хочет подчиняться.

Но такой подход представляется мне ошибочным. Это очевидно – стоит лишь вспомнить о Марке Аврелии. Во-первых, Марк Аврелий – это, несомненно, круизный лайнер, а во-вторых, воззрения Марка Аврелия диаметрально противоположны установкам Вальтера Зернера.

Марк Аврелий рассуждает о том, как справляться с уже происшедшим. Вальтера Зернера заботит иная экзистенциальная проблема, а именно то, что может произойти. С одной стороны – отношение к тому, что произошло, с другой – попытка предотвратить. С одной стороны – прошлое, с другой – будущее. С одной стороны – реакция, с другой – проакция. Разве я не сформулировала только что два основополагающих принципа человеческого существования?

Но для большинства из нас главная проблема – не то, что может произойти, а то, что уже произошло (за исключением неприятной мысли о неизбежном конце человеческого существования). Большинство из нас уже были одурачены, иногда несколько раз, порой по-крупному. И главный вопрос для нас: как справляются с подобным опытом разумные люди. Вот что говорит по этому поводу Марк Аврелий: