Смерть на Кикладах. Книга 2

– Как тогда он объяснит, что один из экспонатов коллекции вдруг ожил, зарубил ночного смотрителя и похитил два клинка? – продолжал допрашивать японца Манн. – Надеюсь, что господин Нисимура не верит в злых духов?

– Нисимура-сан сам крайне удивлен и неприятно поражен случившимся, – смутившись, пролепетала молодая японка. – У него нет объяснения произошедшему. В конце-концов, он всего лишь эксперт по клинкам!

Скользкий тип, подумал Манн с досадой, разглядывая непроницаемое лицо японца. Врет ведь! Так мы от него ничего не добьемся!

– Как давно Нисимура-сан занимается оценкой клинков? – поинтересовался Смолев, видя, что в беседе возникла небольшая пауза.

– Уже более двадцати лет, – переводила японка. – Нисимура-сан – потомственный мастер в пятом поколении. Последние двенадцать лет он сотрудничает с музеем, приславшим экспозицию на выставку, и еще с рядом крупнейших музеев Японии, где хранятся японские мечи. Ни разу за все эти годы его заключение не было оспорено ни одним из существующих в Японии экспертных институтов.

– Нам очень приятно беседовать с таким замечательным знатоком совего дела! Как тогда Нисимура-сан может объяснить, что наряду с шедевром японской коллеции – клинком Сэнго Мурамаса пропал и меч неизвестного автора? – задал вопрос Алекс.

– Видел ли Нисимура-сан документы на пропавший меч из российской коллекции? Была ли у него возможность оценить этот клинок, и что он по этому поводу думает? Что может сказать эксперт с мировым именем по поводу пропавшего клинка? – подхватил Виктор Манн, догадавшись, куда гнет его коллега.

Японец заметно смутился. Он, откашлявшись, протер очки белой тряпочкой, несколько раз пытался начать фразу, но сбивался. Акико терпеливо ждала, не поднимая глаз. В конце-концов, японец выдавил из себя несколько фраз и тоже уставился в пол.

– Нисимура-сан полностью доверял авторитету и знаниям Тишкин-сан, – пролепетала Акико. – Он не считал нужным проводить экспертизу клинков, предоставленных российским музеем: это могло быть воспринято как неуважение к российской стороне, чего он не мог допустить! Конечно, он бегло просмотрел документы на каждый из восемнадцати клинков, которыми так щедро была дополнена экспозиция. По его мнению, оценка и экспертиза Тишкин-сан заслуживала полного доверия. После работ по блестящей реставрации меча в Санкт-Петербурге, которые были лично проведены Тишкин-сан, Нисимура-сан был очень впечатлен знаниями российского коллеги и не мог оскорбить его недоверием!

– Ты веришь этому скромняге? – повернувшись вполоборота к Смолеву, спросил Манн вполголоса по-немецки.

– Даже не думал, – негромко ответил ему Смолев тоже на языке Шиллера и Гете, продолжая вежливо улыбаться японцу. – Он лжет с самого начала. Чтобы эксперт с таким стажем не поинтересовался, что за клинки лежат на витринах? Чушь! Ни за что не поверю! Такое ощущение, что он чего-то боится. Кто же его так запугал?

– Ладно, давай посмотрим, что он сейчас запоет, – кивнул ему Манн и, снова перейдя на русский язык, сказал переводчице: – Переведите, пожалуйста, господину Нисимуре, что у нас к нему больше нет вопросов.

Японец с явным облегчением выдохнул, улыбнулся и, наклонившись вперед, сделал движение, словно уже собирался подняться на ноги.

– А также я хотел бы порадовать господина Нисимуру хорошей новостью, – как ни в чем ни бывало продолжил Манн, продолжая сидеть и сохраняя самое любезное выражение лица. – В ближайший час в музей прибудут его коллеги: эксперты-оценщики из организации, которая, как я уверен, ему хорошо известна. Это «Общество по сохранению японского меча». Пятеро экспертов, и среди них сам Ёсикава-сенсей! Нам очень повезло, что в эти дни они оказались в Европе и откликнулись на наше приглашение. Надеюсь, вам будет приятно встретиться и пообщаться с коллегами!

Выслушав радостный перевод Акико, Нисимура-сан побелел лицом и безвольно опустился обратно на стул. На лице японца был ясно написан ужас.

– Все с ним понятно, спекся! Он что-то скрывает, ты прав. Давай дадим ему дозреть, – снова по-немецки произнес Манн, обращаясь к Смолеву. А для растерявшейся переводчицы добавил по-русски: – Мы сейчас с моим коллегой выйдем и подождем за дверью, а если уважаемый господин Нисимура захочет нам что-то дополнительно сообщить, – мы его с радостью выслушаем! Смолев и Манн поднялись на ноги и покинули комнату.

В соседнем помещении их ожидал Фудзивара-сенсей. Маленький японец разложил на большом столе фотографии пропавшего клинка из тех, что привез с собой Тишкин, и внимательно рассматривал их, делая пометки перьевой ручкой в маленьком черном блокноте.

Не успели Манн и Смолев внимательно рассмотреть все фото, как вдруг из соседней комнаты раздался истошный женский крик, дверь распахнулась – и испуганная Акико выскочила к ним, вся в слезах, и, дрожа, упала на колени в углу, зажав рот руками.